Словно прочитав его мысли, Дэни поинтересовалась:
— Слышал что-нибудь о Брайане или Майке?
— Брайан стал инженером. Мы довольно часто встречаемся — раз или два в месяц. Вместе ходим в тренажерный зал и играем в баскетбол.
— Не могу представить его играющим в баскетбол. Он всегда был похож на парня, которому Господь дал две левых ноги.
— Он перерос этот недостаток, — улыбнулся Трэв. И не удержался: — Сейчас он выглядит как человек с двумя правыми.
— Из этого следует, что ты всегда играешь в противоположной команде, — засмеялась Дэни.
— Зачем отказываться, если удача сама плывет тебе в руки? — Ему нравилось, как сияют ее глаза, когда она улыбается. И влажный блеск полных розовых губ, не тронутых помадой. Какие они, должно быть, мягкие и нежные, если прямо сейчас припасть к ним долгим поцелуем.
— Прекрати смотреть на меня так.
— Как? — схитрил Трэвис, хотя прекрасно понял, о чем она говорит.
— Если я отношусь к особам женского пола — это еще не повод есть меня глазами.
— Даже не собирался. Просто вспомнил песенку «Твои сексуальные губки».
Дэни одарила его таким яростным взглядом, что Трэвис крякнул и поторопился загладить неловкость.
— Хорошо, хорошо, не сердись. Просто я вошел в роль дамского Киллера.
— Напрасно, здесь у тебя ничего не выйдет.
Она хотела добавить еще кое-что, но передумала и просто нажала кнопку звонка. В ту же секунду дверь распахнулась и какое-то неземное, почти бестелесное существо в голубых воздушных одеждах повисло у нее на шее, накрыв пологом полупрозрачной ткани.
— Даниэль, ты должна объяснить своей матери, что я не буду подписывать никаких бумаг! Я не делала ничего предосудительного, поэтому отказываюсь платить этому человеку!
Напрасно Трэвис старался понять, откуда раздается голос. Лицо женщины скрывалось в облаке серебристых волос.
— Бабушка Фрэда, предоставь мне все переговоры с мамой. Я сама расскажу ей о наших планах.
— Хорошо. — Голубое облако сползло с Дэни и, слегка позвякивая, двинулось в сторону Трэвиса. Он попятился. Крошечная женщина в невообразимом платье и такой же накидке, вся обвешанная серебряными браслетами, монистами, серьгами и цепочками, неумолимо приближалась, широко раскинув руки. — Позволь мне прижать тебя к своему сердцу!
— Не стоит, пожалуй, — Трэвис прислонился спиной к входной двери.
— Я не буду делать тебе больно, Трэвис Уолкер! Такой взрослый мужчина, а испугался хрупкой женщины.
— Я боюсь потерять над собой контроль, мэм.
Старушка радостно засмеялась.
