– Хочу… только я их все равно путаю, – вздохнула дочь. – Я лучше сразу с женихом, ага?
– И ничего не «ага»! Я столько всего наготовлю, сейчас вон в магазин иду… Дима! Ты чего не спросил, куда я собралась?! Я, между прочим, в магазин!
– Я догадался… когда ты сумку хозяйственную взяла.
Катя махнула рукой – ну никакой интриги!
– Сонечка, тебе же нужно отдохнуть! Завтра же выходной!
– Ой, мама… – И тут дочка закатила глазки и выдала: – Движение мысли времени не подвластно.
– М-да… – пробормотала Катя и на всякий случай уточнила: – Дим, ты спишь там, что ли? Тут с тобой Софья разговаривает… А ее еще покормить надо, вон она… вся светится! Это от голода!
– Мамочка, да что ты! – светилась радостью младшая дочь. – Я такая счастливая! Ты не представляешь!
– Господи… – всерьез перепугалась Катя. – Неужели и ты… Сонечка, ты что, познакомилась с мальчиком?
– Да при чем здесь мальчики… Мама! Я там такое видела! Там такие фиалки!.. Сейчас машина подойдет, я двадцать три штучки заказала. Двадцать три фиалки, мама!!! Таких у меня еще нет!!!
– Двадцать три… – ужаснулась Катя. – Это ж сколько земли надо…
– Да какой там земли, там же горшочки… со спичечную коробку! – засмеялась Софья.
– Да я же ничего, конечно, пусть растут, это ж такая красота… – защебетала Катя и тут же крикнула в комнату: – Дима! Быстро неси горшки!
В комнате раздалось ворчанье:
– И чем, спрашивается, им унитаз не подошел. Ведь самый лучший выбирал, практически новый…
Катя даже не стала спорить – быстро чмокнула дочь и выскочила за дверь.
Выйдя из подъезда, Катерина вытащила аккуратно сложенный листок. Это на нем она записала адрес жены этого Гоги.
– Вот ведь посчастливилось – на другом конце города, – вздохнула Катя и поспешила на остановку.
Дом она нашла быстро – какая-то словоохотливая старушка не только рассказала, как дойти, но и самолично проводила чуть ли не до подъезда.
– Спасибо, – душевно поблагодарила старушку Катя.
– А ты не Алены ли Афанасьевны дочка? – не торопилась отпускать ее рукав бабушка.
– Нет, не ее, – по-доброму улыбалась Катя.
– От ить… а я глянула – думала, дочка ейная… Алена-то Афанасьевна мне ишо когда триста рублев задолжала. Да все никак не отдает. Думала – тебя-то доведу до дому, да ты и отдашь.
Ложь бабульки была настолько же очевидна, насколько и ее нищета – чистенькое, но древнее пальтецо, сапоги «времен Очаковских и покоренья Крыма», поэтому Катя быстро залезла в сумку и выудила из кошелька деньги.
