Если при собственном выезде лакея не было, то кучер с высоты своих козел или сидения саней, сам высматривал своих господ и, завидя их, расталкивая извозчиков, торопился подать карету или сани.
Вслед за знатью и богатой публикой выходила публика попроще, ведь эта публика сидела в ярусах и на галерке. К этой публике спешили извозчики. А кому это было не по карману, шли на конку, а когда пошел трамвай — к трамваю. Кто жил близко или был победнее, добирался до дома и пешочком. Постепенно шум и суета на площади у театра стихали и к двенадцати часам ночи площадь принимала свой обычный ночной вид. Такова была картина театрального разъезда в то время.
Костры в зимнее время
Характерным явлением для улиц, площадей и набережных в дни больших морозов были костры. Они были необходимы для обогревания людей, которые несли наружную службу: городовых, дворников, извозчиков, мальчиков на побегушках и других. Пользовались кострами и прохожие, особенно, конечно, те, у которых не было теплой одежды: городская беднота, нищие, бездомные. Люди, гревшиеся у костра, не стояли молча. У них всегда находились темы для разговора, для беседы, для жалоб на свою судьбу. Последняя тема была особенно частой, — ведь у костра собирались люди бедные, обездоленные, у которых всегда было на кого или на что пожаловаться. Не были эти люди и бездеятельны у костра. Каждый считал своим долгом поправить костер, подкинуть в него полешко или дощечку от разломанного ящика, которые тут же лежали в виде небольшого запаса.
Костры в городе разводились на мостовых улиц и на площадях в определенных местах. Для этой цели ставились металлические решетки, в которые закладывались дрова и разные древесные отходы. Горели костры и в ночное время.
Были у костров и трагические случаи. Какой-нибудь мальчишка на побегушках из москательной или мелочной лавки, где продавался керосин и прочее горючее, подбегал к костру погреться, а фартук у него был пропитан горючим. Фартук воспламенялся, обнимая пламенем несчастную жертву>[63].
Улицы в ночное время
Раньше говорили так: «Когда все доброе ложится, тогда недоброе встает». Это верно. Когда в семейных домах, и бедных и богатых, люди готовились к ужину, а затем к ночному отдыху, на улицы выползали тени людей, для которых ночной Петербург сулил веселые похождения, развлечения, кутежи и разврат. К услугам этих людей были и рестораны, и кабаре, и игорные дома, и дома терпимости. Все эти многочисленные заведения были на легальном положении, работали открыто и приносили большие доходы их владельцам. А сколько было таких притонов, которые существовали тайно! Это было возможно благодаря взяточничеству полицейского аппарата, который смотрел на это сквозь пальцы и даже покровительствовал этому делу.
