— Спасибо, парень! — поблагодарил он Джоя и вместе с ним выскочил в уже готовую было закрыться дверь.
Стоя на обочине и глядя вслед удаляющемуся троллейбусу, Сашка неожиданно для самого себя поднял голову к низкому серому небу и вызывающе сказал вслух:
— Эй, вы, там! Вот он я, вышел. Рогатого не трогайте! Он больше ни при чем!
Кроме него, на остановке никого не было, но на секунду ему почудилось, будто по лицу мазнул тот самый мерзкий взгляд — словно несомая ветром паутинка скользнула вдоль щеки.
Сашка поморщился и потопал через пустырь по тропинке, ведущей к расположенной в ложбине старого песчаного карьера станции.
Где-то за всхолмьем надсадно взревели турбины — московский самолет только начинал разбег. Вот сменщик-то рад будет…
Напарника в смотрительском домике не оказалось, но вскоре он появился и, увидев раньше времени появившегося Воронкова, действительно обрадовался.
Олег, как и Сашка, тоже оказался здесь после оборонного ящика, гонимый безденежьем, и, само собой, каждая лишняя минута, украденная у неприятной работы, была для него как подарок судьбы.
— Ну, Сань, значит, смотри, — быстро заговорил Олег, — я до прудов только что сгулял, там все чикель-никель. Оператора в ночь сегодня не будет, так что обход каждые три часа пускай директор себе в задницу запихнет. Можешь пилить-строгать свой металлолом хоть до потери пульса.
Считалось, что Сашка в мастерской восстанавливает какие-то автозапчасти. Для поддержания легенды он время от времени действительно вытачивал по просьбам коллег какой-нибудь штуцер для радиатора или вырезал хитрую прокладку.
— В журнале я уже все записал, тебе только закорючку поставить, — продолжал тараторить Олег. — Ну, так пошел я?
— Ну, так пошел ты! — не стал спорить Воронков. Сменщик отправился переодеваться, и через пару-тройку минут его силуэт уже мелькнул у ворот.
«Ну вот… — подумал Сашка, глянув ему вслед, — до утра здесь будем только мы с Джоем — самое время „злобным врагам“ чего-нибудь устроить. В случае чего хрен кто поможет!» Он вспомнил искореженный автобус, врачей, суетящихся вокруг носилок, и добавил уже вслух:
— А может, оно и к лучшему. Мои проблемы — мне и решать. Заодно и антураж подходящий — как раз для финальной схватки…
Воронков подошел к двери и обвел взглядом территорию станции так же, как оглядывал свои будущие владения, попав сюда в первый раз. И так же, как и в первый раз, поразился, насколько неприятным, уродливым можно сделать кусок земли, даже если не стараться специально.
