«Если», 1993 № 04 | страница 62

Он открыл глаза и в последний раз увидел тревожное лицо Ли-Хсинг. Были и другие люди, но всего лишь как тени, без имени, без лиц. Только Ли-Хсинг выделялась из уплотнявшейся серой мглы. Медленно, по сантиметру, он протянул руку и очень смутно и слабо ощутил, как она взяла ее.

Она расплывалась перед его глазами вместе с последними ускользающими мыслями.

Но прежде чем она исчезла окончательно, к нему пришла последняя мимолетная мысль и задержалась на мгновение перед тем, как все остановилось.

— Маленькая Мисс, — прошептал он так тихо, что никто его не расслышал.

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

Корпус видавшего виды корабля еще подрагивал от удара при посадке, а грузовой люк успел распахнуться. Стрела крана, снабженная клешней, ловко сманеврировав, установила на окаменевший грунт прилавок с многочисленными выдвижными ящичками. Вернувшись, достала залатанный тент и натянула его над прилавком. С той же проворностью следом появились стулья, ящики, роботы, охладитель для воды, кассовый аппарат, плевательница и еще бесчисленное множество всякой всячины.

Посреди этой кутерьмы как бы невзначай из люка с лязгом упала металлическая лестница. По ней, увертываясь от предметов, сошел человек. Одет он был в яркий клетчатый комбинезон, а на голове его красовалась шляпа с закругленными полями, в незапамятные времена получившая название «дерби». Звали парня Генри Венн, хотя друзья обращались к нему проще — Хенк.

Поднимая фонтанчики серой пыли, Хенк подошел к прилавку. Он уселся на стул, коснулся клавиши, и из динамиков грянула громкая бравурная музыка. Едва он опустошил бумажный стаканчик с охлажденной водой, мелодия смолкла, и ее сменили звуки его собственного голоса, записанного на пленку.

— Хватайте, налетайте, покупайте, — ревел динамик, — пока товар горячий, холодный, словом, еще тепленький! Никогда в жизни вы не встретите таких машин, домашней утвари или роботов. Так покупайте, покупайте, покупайте, пока они здесь!

Вся эта бурная деятельность, особенно зазывные речи, в этой полупустынной местности была явно не к месту. Звездолет приземлился на краю посадочного поля космопорта, которое представляло просто-напросто расчищенную, огороженную площадку. На дальнем ее конце сквозь колышущееся раскаленное марево можно было разглядеть контрольную башню и портовые сооружения. В небе полыхало оранжевое солнце. На выжженном грунте — никакого движения. Генри приподнял шляпу, вытер носовым платком лоб и водворил ее на место. Музыка отчаянно рвалась из динамиков и умирала в пронзительной тишине.