Он обернулся к Нихаду.
- Как хочешь, а я иду домой. Маджиде ждет меня к ужину.
- Омер, ты мой лучший друг! Можешь разделять или не разделять мои убеждения, но ты должен мне помочь. Нам нужны деньги!
- Ты с ума сошел! Не по адресу обращаешься, мне самому нужны. И потом, на что вам деньги?
- Об этом не спрашивай… Сам знаешь, мы издаем журналы, и пусть маленькие, но все-таки книжки. Молодежь с нами, но она бедна. Мы часто вынуждены раздавать книги бесплатно. Журналы тоже обходятся ежемесячно в несколько сот лир… Но молчать мы не будем. Нельзя оставлять без ответа происки наших врагов. Мы обязаны бороться с теми, кто пытается отравить сознание молодежи болтовней о гуманности, справедливости и каких-то там правах. Борьба стоит денег… И ты единственный можешь достать их для нас…
Омер прервал его:
- Знаю, что вы издаете журналы, но, слава богу, давно уже отошел от вас… Все эти сопляки, которых ты собираешь вокруг себя, с удовольствием отдадут тебе несколько курушей, которые они ежемесячно получают от своих папочек, лишь бы увидеть свое имя в печати.
- Брось болтать. На деньги, сэкономленные на харчах, дела не сделаешь. - Он остановился, обнял Омера за плечи. - Этот твой кассир может нам достать деньги?
- Ты спятил!
- Он может достать деньги… И столько, сколько нам надо. Пятьсот, тысячу лир…
- Я завтра передам ему вашу просьбу, то есть требование. Он получит деньги в банке и оставит там, где вы укажете… Только напишите письмо, чтоб у меня было, чем припугнуть его.
- А что ты думал? Конечно, тебе придется пригрозить ему… Для него это не такая уж большая жертва. Двести лир или две тысячи - все равно растрата… И наказание одинаковое… Зато он останется на работе. Это для него выгоднее. Такие дела иногда по нескольку лет, а то и вовсе не выплывают наружу. Но если мы донесем на него, все станет известно немедленно. Усек? У нас есть на это полное право, ведь мы преследуем не свои корыстные интересы. Я полагаю, ты не настолько глуп, чтобы смешивать это с обычным вымогательством… Не забывай: это лишь средство для достижения высшей цели, а не воровство каких-нибудь носовых платков или чулок для собственного удовольствия.
Омер помертвел, схватил приятеля за плечи и заглянул ему в глаза:
- Откуда ты знаешь? Подлец! Следишь за мной? Понятно… Собираешься шантажировать не кассира, а меня! Ну, нет, дудки!
Нихад оторопело уставился на побледневшее, мгновенно покрывшееся испариной лицо Омера.
- Что-то я тебя не понимаю. Теперь мой черед спрашивать: ты случайно не болен?
