Но пора возвращаться в Северообезьяннск, главный город Северного Флота Русбандии, и… будь бдителен, северообезьяннец!
* * *
5. Первый день на планете обезьянн, продолжение.
— Привет, Шимпанзун!
— Привет, Безьянна! Только давай пойдем быстрее, хорошо?
Быстрый шаг необходим, и хотя приятно считать себя решительной и независимой, особенно утром и одной, но сегодня решительность ее подвела — она продрогла насквозь. Еще вчера она решила, что сегодня для нее начнется весна. Так и случилось, однако с вечера проверенный на стрелки капрон отказывается греть, а отступить уже невозможно, немыслимо, нельзя. Можно только или заболеть, или замерзнуть — насмерть!
— Хорошо, хорошо, — быстро согласилась с подругой Безьянна. — А что это на тебя обезьянны прямо с утра набрасываются? Наверное, костюмчик взолновал?
— Наверное. Интересовались температурой тела.
Она ответила, не сбавляя шага, и это жестоко по отношению к тепло одетой Безьянне. Но чтобы не замерзнуть окончательно, ей нужно еще быстрее мелькать ногами, чувствуя, как взгляды позади идущих тянутся к ним, отрываясь от черных шинелей. Но тепла это не приносит. Еще немного — и ноги перестанут слушаться ее. Просто отвалятся. Красота требует жертв — те два пехтмурских капедрила абсолютно правы, но ей приятно и привычно стряхивать со своих длинных ног — метр десять и не от бедра, липкость взглядов встречных и параллельных обезьянн, и ревность обезьяннш. Вот только голос дрожит вместе со всем телом — хоть и вынужденно, она заметила это, отвечая на неизысканную шутку двух, вслед хлопнувших глазами капедрилов.
— Ну и как температура?
— Понижается быстрее, чем я иду, а тела я уже почти не чувствую. Могла бы и не спрашивать!
Шимпанзун знает, где-то читала, что обезьяннши намного легче переносят холод, чем сильный пол, а сегодня утром она установила это опытным путем. На себе, но ей почему-то не очень верится в правильность книжной теории. Правда, ее немного согрела черная закорючка из глаз высокого капедрила, но вздрогнув, тело прогрелось всего лишь на полградуса, не больше, а степной взгляд напомнил, вдруг и не к месту, сегодняшний забытый сон. Правда, думать сейчас о снах невозможно. Это станет возможным позже, на службе и в тепле, и то, если вспомнится. А забудется — значит не сбудется.
— Зато у них повысилась.
— Воспламеняющая взглядом?
— Причем тут взгляд?!
Они рассмеялись. Смех необходим и не мешает быстрому шагу, а вскоре, увидев бетонный вход в пещеру, она едва не прибавила еще — у нее длинные ноги, а пальто едва длиннее юбки. Она не умерла и доказала теорию действием, но внутрь нырнула впереди Безьянны и счастливо врезалась в плотное тепло большого калорифера. Толстая вахрушка в стеклянном кубе проверила пропуска, и Шимпанзун, заметив, что подруга сразу же расстегнула шубу — ей жарко, не зима, внутренне сопротивляясь движению, но понимая его срочность и необходимость, непослушными пальцами развязала пояс. Густое тепло скалы сразу же проникло под пальто — и это спасение.
