— Да или нет?
— Я не знать, господин лейтенант. — Бока презирал всех штатских, включая полицейских, но старался с ними не ссориться.
— Он тебе ничего не сказал?
— Как же, сказать, — с готовностью сообщил Бока.
— Так что же?
— Полкило ветчина должен принести, двенадцать булочка и два бутылка вино. Это он мне сказать, господин лейтенант.
— А тебе не показалось, что для ужина на одного человека это немного многовато?
— Нет, господин лейтенант. Господин капитан любить покушать. И еще, — он бросил взгляд на бездыханное тело на кровати, и у него перехватило горло от душевной боли, — что он кушать, я тоже кушать. Так он всегда хотеть.
С лестницы послышался звук приближающихся шагов и громкие голоса. Вошли военный следователь капитан-аудитор Кунце и полковой врач доктор Рупперт. Капитан остался ждать в кабинете, пока доктор Рупперт, худой нервный человек в пенсне и с выражением постоянного недоверия ко всем и вся, обследовал тело. Доктор Рупперт небрежно пожал руку доктору Бруку, после чего открыто игнорировал его присутствие.
— Полагаю, нам придется подождать результатов вскрытия, прежде чем мы сможем судить о причинах смерти, — объявил доктор Рупперт. — Это может быть приступ эпилепсии, эмболия легких, инфаркт миокарда или пищевое отравление — все возможно.
Усталый голос доктора Брука, сидевшего за ним, произнес:
— Вздор, доктор! Это отравление синильной кислотой.
Доктор Рупперт резко повернулся и бросил строгий взгляд на штатского:
— Давайте не будем делать поспешных заключений!
— Это было отравление синильной кислотой. — Тихий голос доктора Брука звучал убежденно и властно.
— Вы полагаете, это самоубийство? — спросил Рупперт.
— Этот вопрос я оставляю открытым.
Капитан Кунце слушал этот разговор, слегка нахмурившись. Это был стройный мужчина средних лет, с выражением лица, напоминавшим лицо Гамлета, только что пережившего укол отравленной шпаги. Слово «самоубийство» в сочетании со словом «синильная кислота» встревожили его. Он хорошо знал, что для армии инсульт или сердечный приступ были бы гораздо предпочтительней. От офицера, к тому же служившего в Генеральном штабе, в случае если он решил покончить счеты с жизнью, можно было ожидать, что он пошлет себе пулю в голову, а уж крысиный яд, кислота, прыжок из окна или под поезд — это для штатских.
— Благодарю вас, доктор, за то что вы так быстро смогли прийти. — Он пожал врачу руку. — Что касается вашего гонорара, то финансовый отдел все это уладит.
