На следующий день Альфред отправился в командировку, предоставив Аманде полное право осуществлять предсвадебные хлопоты по своему вкусу. Ей очень не понравилось такое продолжение — слишком хотелось вместе с женихом пройти все первые радостные шаги, — но делать было нечего, и Аманда опять обрела обычный смиренный тон, раз навсегда принятый в их отношениях. Поженимся — потом все всегда будет хорошо, обещала она самой себе.
И в компании с Люси счастливая невеста принялась осваивать свадебные салоны.
Платье было взято напрокат, вопреки традициям. Так Аманда решила сразу и бесповоротно. Люси без конца пилила подругу за скаредность и приводила в пример великолепие наряда, который Аманда заказывала для школьного выпускного бала в лучшем ателье у самого модного мастера.
— Да, — соглашалась Аманда, придирчиво разглядывая себя в зеркале прокатного салона, — И что стало с его великолепием? Через год это платье уже вышло из моды. Хорошо, что я успела сдать его в приемный пункт секонд-хенда.
Люси мотала головой.
— Нельзя сравнивать. То — прощание с детством, а это…
— Прощание с девственностью! — хохотала Аманда, оглаживая складки и кружась — ей больше всего нравилось, как летит гипюровый подол: вот так он будет зачаровывать свидетелей ее свадебного танца.
— Ну, не знаю, — надулась Люси. — Я бы хранила как память. И вообще я не понимаю тебя. Так гордишься своей нетронутостью, а таким символом, — она кивнула на белоснежный атлас лифа — нисколько. Странные у тебя предрассудки.
— Все предрассудки будут сняты с меня вместе с этим свадебным платьем! И с ним же сданы в утиль! — весело пообещала Аманда своему отражению в зеркале и сделала грациозный реверанс — как учили на курсах бальных танцев, которые она посещала в последний школьный год. По восхищенному вздоху Люси она поняла, что старательные занятия прошли не зря. А может, подруга оценила тонкий вкус Аманды, выбравшей из тысячи предлагаемых чудес именно это платье, в котором она выглядела абсолютной чемпионкой Штатов среда новобрачных.
И все как будто шло хорошо: подобрали и платье, и туфли, и фату, заказали свадебный букет, и Альфред оставался все тем же, внимательным и любящим, звонил каждый день, но, чем меньше времени оставалось до свадьбы, тем тревожнее становилась Аманда и тем холоднее жених. В последние дни он даже не предлагал встретиться, ограничившись коротким телефонным разговором. Но она упорно закрывала глаза на опасные симптомы, повторяя мантру:
