Люси смеялась, но тайно была в восторге, когда она заполнила круглую оловянную ванну позади погреба. Она смогла донести кипятка достаточно только для того, чтобы сделать воду в ванне тепленькой, но тем не менее она наслаждалась пеной — и идеей, что этой ночью, наконец, она доберется и увидит Люсинду. И, возможно, увидит Даниэля, не так ли? Она надела чистое платье домашней прислуги, как и Генриетта. В восемь часов вечера первые гости начали прибывать через северные ворота имения.
Смотря из окна в передней прихожей на то, как караваны ламп, освещённые вагонами, потянулись в круглый диск, Люси вздрогнула. Фойе было нагрето активностью. Вокруг неё другие слуги гудели, но Люси стояла. Она чувствовала это — дрожь в груди, которая говорила ей, что Даниэль рядом.
Дом выглядел красиво. Утром, Люси получила одну очень короткую экскурсию от мисс Макговерн перед тем, как начать работать, но сейчас, под светом большого количества люстр, она почти не узнала это место. Это было как-будто она вошла в фильм "Торговцы слоновой костью". Высокие горшки фиолетовых лилий выстроились у входа, и бархатная мягкая мебель была отодвинута к стенам с цветочными обоями, чтобы освободить место для гостей.
Они проходили через парадную дверь парами и тройками, гости столь же старые как г-жа Констанс с белыми волосами, и столь же молодые, как Люси. Ясноглазые и обернутые в белые летние плащи, женщины делали реверанс мужчинам в элегантных костюмах и жилетах. Официанты в черных пальто кружили в большом открытом холле, предлагая мерцающие кристальные кубки шампанского.
Люс нашла Генриетту рядом с дверьми в главный бальный зал, который выглядел как цветущая клумба: экстравагантные, яркие платья всех цветов, в органзе, тюле и шёлке, с поясами в зёрнышко, наполняющие зал. Младшие дамы носили яркие букеты цветов, которые наполняли весь дом запахом лета.
Задачей Генриетты было собирать шляпы и сумочки дам, когда они заходили. Люси было приказано выдавать маленькие дорого-выглядищие танцевальные карточки с семейным гербом Констанции, вшитым в переднюю часть буклета, и информацией об оркестре, написанной внутри.
— Где все мужчины? — прошептала Люси Генриетте.
Генриетта фыркнула. — Моя девочка! В курилке, конечно же. — Она кивнула головой налево, где был коридор, ведущий в тени. — Они там останутся до подачи еды, если тебя это интересует. Кто захочет слушать всю эту болтовню о какой-то войне по пути в Крым? Не эти дамы. Не я. Не ты, Миртл. — Затем тонкие брови Генриетты поднялись и она указала на французские окна. — Уф, я говорила слишком быстро. Кажется, один из них выбежал.
