Филипп был мрачен, и Мишель мучили дурные предчувствия. И, когда он обернулся к ней, она поняла, что не напрасно.
— Хочу, чтобы ты знала: с моей стороны было непростительной ошибкой шантажом заставить тебя приехать сюда и спать со мной. Я много размышлял над этим в последние дни и понял, что поступил непорядочно… Такое не прощают.
Руки засунуты в карманы брюк, губы плотно сжаты, глаза потемнели, и, что они выражают, она разобрать не могла.
Мишель вдруг стало страшно. Что здесь происходит? Как его, в конце концов, понимать? Удастся ли ей когда-нибудь пробиться сквозь броню его отчужденности? Дойдет ли до него то, что она собирается ему сказать? Он словно улитка закрыт в своей раковине. Так уже было с ним, когда он, напуганный ее холодностью, перестал обращать на нее внимание. Может, все-таки попытаться?
— Тебе не за что извиняться, — поспешила сказать Мишель.
— Не согласен. Повторяю, я совершил непростительный поступок, — ровным монотонным голосом говорил Филипп. — Поэтому ты можешь уехать. Я освобождаю тебя от обязательств по договору. За брата можешь не беспокоиться… Кто из нас по молодости не делал глупостей? Если он будет вести себя как порядочный человек и работа его увлечет, то сможет занять в будущем хорошее место в усадьбе.
Похоже, ее рассчитали… уволили… Пять недель близости для него ничего не значили. Подумаешь, переспал с женщиной, теперь она больше ему не нужна и может уехать. Глаза Мишель гневно вспыхнули.
— Позволь мне перевести твои слова на простой язык фактов. Итак, Беатрис для тебя больше не представляет угрозы, она обручена и через несколько дней отбудет в Вашингтон. Свое любопытство ты удовлетворил, выяснил, как я теперь отношусь к сексу, поэтому я могу уехать!
Такого предательства она от него не ожидала! Да плюс еще мучительное чувство неудовлетворенности… Мишель благословляла свой гнев, по крайней мере он заглушил на время боль. Филиппа, видимо, удивил ее гнев, и он недоумевая нахмурил брови, потом нетерпеливо дернул головой.
— Если угодно, понимай так. Просто я объяснил, что ты вольна уехать.
Или остаться? Почему он не говорит, что она вольна остаться? Но, взглянув на его лицо, поняла, что ее присутствие здесь ему не доставляет удовольствия. Надо дать ему еще один шанс ради себя и будущего ребенка.
— А как насчет развода? — спросила Мишель, стараясь держаться гордо и независимо.
Ей хотелось услышать от него, что он не желает развода, и она молилась об этом всем своим израненным сердцем.
