— Да-да, на Астероиды! — обиделся Вольняев. — Это не красивая поза и не попытка выглядеть лучше, чем есть на самом деле! Но отныне — глубочайшее внутреннее убеждение!
Отец Тихон, видимо, ждал чего-то подобного: щеки его порозовели от удовольствия.
— Вам виднее, — равнодушно пожал плечами Главушин. — Не я ставил предыдущий эксперимент, не я и премию за него получал. Моя профессия — репортер, и только. Высокие материи нам недоступны, — не удержался он от приторно-вежливой улыбки.
Вольняев вздрогнул, открыл было рот, демонстрируя прекрасные фарфоровые зубы, но отец Тихон чуть заметно развел руками — дескать, зачем? договорились же не спорить раньше времени! — и академик, буркнув что-то нечленораздельное, отвернулся к экстрану.
Жаль, не получилось. Завести их немножко перед дискуссией не мешало бы. Раздраженный противник вдвое теряет в силе. Впрочем, какая дискуссия? Ее нельзя допускать! Это был лишь предлог, а дальше…
Да, но как? И что взамен?
На экстране будущий нобелевский лауреат снял с подставки шар, взял его в левую руку, словно державу, любовно повертел в ладони.
— Как видите, клубок Ариадны совсем не тяжелый, хотя, казалось бы, бесконечная нить, сколь бы невесома она ни была, должна иметь бесконечную же массу. Это лишь одна из неразгаданных пока загадок черных шаров. Еще пример: хотя клубок не отражает ни кванта упавшего на него света, температура его не возрастает и всегда равна температуреокружающей среды. Это означает, что нить не поглощает фотоны, но, подобно световоду, канализирует их и отправляет туда, в бесконечность…
— Но одну из бесчисленных тайн Ариадниной нити вам профессор, кажется, удалось разгадать? — чересчур почтительно, почти подобострастно спросил молодой Главушин.
Филипп поморщился. Молод был, неопытен. Последние годы он ведет себя совершенно иначе. Теперь, когда его известность превзошла все мыслимые границы, самые гениальные умы Земли и системы заискивают перед ним. Ничего удивительного. Ученость всегда склоняла голову перед Славой.
— Именно об этом я и хочу сейчас рассказать. — Вольняев водрузил шар на подставку. — Поскольку нить Ариадны обладает светопроводящими, так сказать, свойствами, возникает вопрос, нельзя ли найти ей практическое применение и использовать для связи между, например, спутником, находящимся на орбите Земли, и космическим кораблем, отправляющимся к соседней звезде. Дело в том, что прочность нити также, по сути, бесконечна, ведь при попытке разорвать ее она просто удлиняется во сколь угодно большое число раз. То есть нить могла бы служить идеальным средством передачи информации.
