Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания | страница 52



Твой вдохновляющий призыв
Глас вопиющего в пустыне —
О, верь! О, верь! Ты будешь жив!
Напевных слов твоих могучесть
Прожжет упорные сердца…
О, обольстительная участь!
О, блеск, о, слава без конца!
Твои предчувствия и думы
Постигнув, в сердце я таю,
И пред тобой, мудрец угрюмый,
Склоняю голову свою!
(1902)

ПОСЛЕ ДОЖДЯ

Смотри, как хорошо! Умчалась буря –
И снова даль небес роскошно-высока…
Лишь кое-где в сияющей лазури
Еще последние клубятся облака…
Как прихотливо-ярко освещенье!
Вот длинный ряд заплаканных берез
Блестит, горит, при каждом дуновеньи
Роняя бриллианты светлых слез…
Цветы, оправившись, как будто живы
Играют радугой в забрызганной траве…
Как хорошо, как чудно, как красиво
И здесь, внизу, и там, в широкой синеве!
(Август 1903)

«Ах, я в любви своей не волен…»

Ах, я в любви своей не волен,
Меж нами ласковый союз, —
Но ты не знаешь, что я болен!
Позорно болен и таюсь.
А я тревожен, я бессилен,
Во мне и стук, и свист, и звон,
Ты знаешь город – он так пылен,
Я им навек порабощен.
(1903)

«Был ли день или ночь иль неверный рассвет?..»

Был ли день или ночь иль неверный рассвет?
Нестерпимо тешила мечта.
Скажи: это было иль нет? Это бред?
В уста не впивались уста?
Там поддались мы, и ты и я,
Наветам шепчущей тьмы?
Бедная девочка, радость моя,
Знаешь, что сделали мы?
(1903)

МНОГИМ

Меня зовете вы — союзник,
Меня влечете за собой, —
А я томлюсь, томлюсь, как узник
Меж вашей шумною толпой.
Мне безразличны все дороги,
Что вы избрали для борьбы.
Мне все равно — кто эти боги,
Которым шлете вы мольбы!
В вас дышит замысел глубокий,
Вы все узрели новый свет.
И вы гонимы, одиноки.
“Да, вы пророки — я поэт!”
Ах, я люблю одни обманы
Своей изнеженной мечты,
И вам неведомые страны
Самовлюбленной красоты!
(1903)

(ШУТКА)

Буду ждать тебя завтра у двери,
Весь дрожа и ругая зиму,
Буду думать, что б сделал Валерий,
Если б ждать так пришлося ему.
Лишь появишься ты на площадке,
Озираясь по всем сторонам,
С затрудненьем сниму я перчатки
И изысканно руку подам.
И пойдем мы. В глухом переулке
Станет взор твой так нежно лучист,
Что в теченье всей нашей прогулки
Буду я чрезвычайно речист.
Говорить буду так поэтично —
Даже странно как будто слегка.
О, поэт я совсем необычный,
Но не всеми лишь признан пока.
Во вращенье земли я не верю,
В солнце тоже не верю давно,
Говорить буду словно Валерий,
Значит, очень и очень умно.
О, Валерий. Талант он громадный,
Ты его прочитаешь всего.
Да теперь уж, как это отрадно,
Признавать начинают его.
О, Валерий, Валерий, Валерий…
Впрочем, после могу досказать,