Я тихо сказал Хансену:
— Что-то не видно радости на лицах. А ведь еще только сотня футов.
— Сорок, — коротко поправил Хансен. — Отсчет ведется от линии киля, а от верха рубки до киля будет шестьдесят футов. Сорок минус толщина льда… А может, там торчит гигантская сосулька, острая как бритва или как иголка, готовая проткнуть «Дельфин» насквозь? Понимаете, что это значит?
— Девяносто футов, — доложил ответственный за всплытие.
— Закрыть палубный шпигат, оставить открытым только на рубке, — приказал Свенсон. — Включить камеру, пусть работает в непрерывном режиме. Гидролокатор?
— Чисто, — сообщил акустик. — Кругом все чисто. — И, немного помолчав, вдруг крикнул: — Нет, стоп, стоп! Контакт сзади по курсу!
— Дистанция? — мгновенно отреагировал Свенсон..
— Рядом с кормой, очень близко.
— Нас выталкивает, как пробку, — резко доложил офицер, управлявший всплытием. — Восемьдесят, семьдесят пять… «Дельфин» проскочил слой то ли слишком холодной воды, то ли повышенной солености.
— Тяжелый лед, тяжелый лед! — выкрикнул Сандерс.
— Заполнить быструю [1], — приказал Свенсон.
Я ощутил, как внезапно подскочило давление воздуха, когда офицер, управлявший погружением и всплытием, открыл вентиляционный клапан цистерны быстрого погружения, — по было слишком поздно. Вдруг послышался страшный удар, после которого мы едва устояли на ногах, — «Дельфин» со всего маху врезался в лед, раздался звон бьющегося стекла, огни погасли, и подлодка камнем пошла на глубину.
— Продуть быструю! — приказал ответственный за погружение.
Воздух высокого давления со свистом ворвался в цистерну быстрого погружения — при такой скорости падения под давлением морской воды нас могло расплющить в мгновение ока, прежде чем насосы успели бы откачать тонны лишнего балласта, который мы набрали буквально в одночасье. Двести футов, двести пятьдесят… А мы все еще падаем. Все застыли на месте — кто стоя, кто сидя — и как завороженные смотрели на пульт управления погружением и всплытием. Не нужно было обладать даром ясновидца, чтобы понять, что каждый из нас думал и чувствовал. Произошло, вероятно, следующее: когда корма «Дельфина» зависла в слое высокого давления, его рубка ударилась о тяжелый лед, и, если в корме «Дельфина» образовалась пробоина, лодка будет падать до тех пор, пока ее корпус не расплющится под давлением миллионов тонн воды, — для нас же это будет означать только одно: мгновенную смерть.
— Триста футов! — громко докладывал офицер за пультом управления погружения. — Триста пятьдесят… Скорость падает! Падает!
