— Интересно, почему у нее такой неотесанный брат? — прошептала Жасмин.
— Его дед был мятежником по натуре и отрекся от титула.
Они прошли в чайный зал.
— В отличие от него, — тихо продолжал Макс, — его сестра кроткая, как овечка.
Жасмин покачала головой. Она прочла досье на Чарли и Лию и могла с уверенность сказать, что сестра нового принца обладает отменной силой воли. Ведь, будь она кроткой овечкой, не поборола бы анорексию. Однако пусть Макс сам постепенно узнает черты характера своей будущей жены.
Дедушка жестом приказал всем рассаживаться за стол.
— Чаю! — приказал он слуге, который, поклонившись, удалился.
К удивлению Жасмин, Чарли уселся за стол рядом с ней. Он по-прежнему казался хмурым и сдержанным.
— На будущее, Кириасу: больше никаких выяснений семейных отношений при посторонних, — произнес король тоном, не терпящим возражений.
Чарли, развалившись на стуле, с вежливым интересом наблюдал за королем, как за необычным зверем в зоопарке.
— Вам давно не бросали вызов, ваше величество?
Дедушка уперся рукой в дубовую столешницу и нахмурился:
— Именно!
— Что ж, вы называете это выяснением отношений в семье, сир, но я не принадлежу вашей семье. Я встретил вас пять минут назад и являюсь гражданином Австралии…
Король улыбнулся, заставляя Чарли замолчать.
— Вообще-то ты гражданин Хеллении, Кириаку, — вежливо и сдержанно сказал он. — Ты потомок королевского рода и обязан подчиняться установленным законам и порядкам с того момента, как ступил на эту землю.
Наступила абсолютная тишина. Даже слуги как будто перестали дышать. Спустя минуту, которая показалась часом, король продолжил:
— Мое слово в Хеллении — закон. Ты будешь поступать так, как я скажу, и покинешь эту страну только с моего позволения. — Он с триумфом улыбнулся Чарли.
Побледневшая Джулия посмотрела на брата. Макс поднял брови.
Жасмин показалось, что она сейчас задохнется. Выдержав паузу, Чарли ответил королю, но без ожидаемой злобы:
— Нам не сообщили заранее законов Хеллении и обманным путем привезли в эту страну, что противоречит международным законам Женевской Конвенции в отношении прав человека. — Он улыбнулся побледневшему королю. — Вы недооценили меня, ваше величество. Вам не удастся силой удерживать меня здесь. Это относится и к моей сестре. Мы не являемся политическими заключенными. Если вы захотите сделать нас таковыми, я уверен, что международные СМИ с удовольствием осветят эту ситуацию.
Жасмин быстро поднялась на ноги и обратилась к Чарли:
