— Странно, — Торнвил задумчиво повертел в руках свой стакан, — а я ведь отчетливо всегда ощущал, что главным впечатлением моей детской памяти было, что «я — это я». Потом к нему стало прибавляться все остальное.
— Вот-вот, — довольно улыбнулся гипнотизер, — именно с этого начинается ориентировка. С ощущения эго. Затем только эго начинает ориентироваться вовне. Устанавливает отношения с внешней средой, которые усложняются на протяжении всей жизни.
— Помимо этого у маленького человека изначально существует и генетическая информация, не так ли?
— Верно, полковник, в том числе и она.
— Что значит «в том числе»? — переспросил Блюм. — Разве есть какая-то информация еще?
Их гость кивнул в ответ головой, но с каким-то нерадостным выражением:
— Есть, господа, и на нее мы сегодня наткнулись.
— Ну-ну, дорогой мой, и на что же мы так наткнулись, что нас на непонятном языке обругали? Э, странно, полковник, вас, вроде бы, оно и не задело? Это же честь мундира! Я, вот, переживаю! — Блюм, с видом оскорбленного благородства, потянулся к бутылке. — Надо еще немного бренди, чтоб успокоились нервы.
Он наполнил стаканчики себе и гостю. Тот, улыбнувшись, поблагодарил и заговорил снова:
— Следует, сначала, вот еще о чем сказать. Все, что происходит в течение человеческой жизни, фиксируется. То есть обязательно запоминается. Другое дело — насколько каждый из нас способен волевым усилием извлечь из памяти то или иное событие. Но память — не каша, куда время от времени добавляется новая ложка. Она выстраивается временными пластами, и каждый из них должен иметь свой адрес. Однако сразу приходится признать, что этот адрес не может представлять собой символ, код или что-нибудь в подобном роде, так как и его тогда бы пришлось запоминать с помощью чего-то другого.
Блюм тут же открыл рот, чтобы задать вопрос.
— Вы хотите спросить, как формируется этот адрес? — опередил его гость.
— Да, именно об этом.
— Дело в том, господа, что как бы ни казались нам по своему строению одинаковыми нервные клеточки мозга, они все разные. И все, разумеется, живые. Но живые тоже по-своему. Одни активно работают, другие находятся в пассивном состоянии, спят. Однако только до тех пор, пока к ним не придет возбуждающий сигнал, то есть информация. Спящих клеток у человека огромное множество. То есть, потенциально мы можем воспринимать и хранить в себе информацию фантастических объемов! — Он многозначительно поднял вверх указательный палец. — Любое сложное ощущение человека распадается на множество составляющих его деталей, и каждая из них попадает в ту или иную клеточку нашего мозга. А она сохраняет в себе этот сигнал, лишь поскольку способна колебаться с его специфической частотой.
