Лицо Вернера снова сделалось беспокойным, как будто он захотел сам о чем-то спросить, но это ему не позволили сделать.
— Двадцатое апреля на вашем календаре, не так ли?!
— Так, — с появившимся на лице равнодушием согласился Вернер.
— Объединившись — поверим.
— Поверив — объединимся. Я к вашим услугам.
— Когда вы в последний раз видели Чакли?
— Две недели назад. Но Кэмпбелл сказала, что он больше здесь не появится.
— Она передала вам бумаги?
— Да.
— И вы отдали их в тот же день согласно паролю?
— Именно так.
Гипнотизер подождал и, бросив косой взгляд на Блюма, спросил:
— Вы получили очередные деньги?
— Деньги… — Человек в кресле явно снова заволновался и с усилием произнес: — Ка-кие деньги?
— Забудьте о них! — приказал гипнотизер, и Торнвил увидел капельки пота на его лбу. Несколько раз порывисто вздохнув он продолжил: — Кому вы служите, передавая бумаги?
— Великому делу, — ответ прозвучал почти что торжественно.
— Какому делу?
— Нашей победе.
— Кто вами руководит?! Отвечайте! — гипнотизер напрягся, и было видно, как это напряжение охватило все его тело.
Веки Вернера вдруг задергались, а рот обнажил крепко сжатые зубы. Торнвил понял, что тот пытается открыть глаза, а гипнотизер всеми силами не дает ему этого сделать. Плечи дантиста вдруг начали неестественно вибрировать, будто стараясь овладеть пассивными непослушными руками. В следующее мгновение веки на какие-то доли секунды вдруг широко открылись и черные зрачки успели с ненавистью уставиться в пространство, прежде чем они снова захлопнулись. Но тут же ожили и задвигались руки! Правая кинулась к бедру и, выхватив что-то, поднялась над головой в воздух. Странные гортанные слова вдруг вместе со слюной вырвались у него из горла, совсем незнакомые, но очень похожие на проклятье.
Рука стремительной дугой метнулась к животу, и, не дойдя до него, застыла, наткнувшись на невидимый барьер, и тут же с огромным усилием пошла вдоль середины вниз. Лицо дантиста побагровело и исказилось судорогой. Стенли почувствовал: гипнотизер потерял контроль над своим объектом и безуспешно, почти панически силится что-то сделать! Тут же мощная конвульсия рванула вверх ноги Вернера, еще одна, и, вывалившись на пол из кресла, он, скрючившись, забился на полу. Зрелище сделалось совсем неприятным. Колени Вернера рывками двигались к бьющейся об пол голове, в такт с частым хрипом, сквозь который, как показалось полковнику, все время силился пробиться крик. Еще через несколько секунд зубы человека разжались и крик вырвался наружу…
