Старик Цирулик указал мне на шкафчик, стоявший в углу за креслами:
– Там вишневая настойка, это Зоя Павловна у нас готовит, ты налей себе рюмочку. Да не строй из себя хорошую девочку! Со мной можно не стесняться.
Никогда раньше я не пыталась заливать свои горести алкоголем, но деду подчинилась. Однажды, когда нам с сестрой было лет по пятнадцать, мы в шутку друг дружку попинали. Я надвинула Ветке на глаза ее модную кепку, а она, махая кулаком, случайно угодила мне кулаком в солнечное сплетение. На секунду мои дыхательные центры оказались парализованы, кажется, остановилось даже сердце. Но когда я смогла вдохнуть, а сердце снова толкнуло кровь по сосудам, я ощутила удивительное, ни с чем не сравнимое счастье жить. Сестре я, конечно, отомстила, закинув на этот раз кепку на дерево, и ощущение от ее удара запомнила навсегда.
Ярко-красная жидкость, наколдованная Зоей Павловной, была напитком не для девочек. Это была предельно крепкая, хоть и очень ароматная дрянь, которая заставила меня со всей полнотой вспомнить ощущение сестринского пинка в грудину и почувствовать, что свою жизнь не так просто скатать в рулон и засунуть под кровать. Что бы ни случилось, придется дышать и принимать решения. Придется находить выход, иначе не бывает.
– Илья сюда больше не вернется, – произнес печально дед. – Но и ты должна кое-что пообещать мне.
– Куда он уехал?
Старик Цирулик все ходил кругами, как Альхан вокруг обеденного стола, словно желая заморочить мне голову.
– Он уехал из страны, то есть уедет в ближайшем будущем. Ты должна пообещать, что не сдашь его в милицию. Он совершил преступление, но он мне как сын, и я не допущу, чтобы он сел в тюрьму. И не важно, что Костя мой внук, и не важно, что он в твою сестру стрелял. Да и смерть Эльвиры на нем. Но больше мы вспоминать об этом не будем.
– Но…
– Не будем. Пообещай мне, что никогда больше не встретишься с Ильей и не позволишь ему переступить порог моего дома.
– Я так не могу…
– Ты должна.
Дед поджал губы. Было ясно, что возражать бесполезно. Во всяком случае, теперь. Он был из той породы людей, с которыми трудно спорить, ведь они наперед знают все, что ты скажешь. Их не часто удается удивить, но я была уверена, что сейчас именно тот самый случай.
– Ладно… – Говоря это, я скрестила пальцы у себя за спиной: есть вещи, в которые никто не должен совать свой нос. – Виктор Иванович, кое-что еще.
