— Как-то все перепуталось, — призналась она.
— Это у тебя в голове перепуталось. Ты слишком много выпила.
— Ничего подобного, — возразила Стефани. Может, она и пьяна, но только от любви.
— Я отвезу ее домой, — сообщил Ник остальной компании. — На сегодня с нее довольно. Пэт, поезжай домой на ее машине, а я ее завтра отгоню.
Взяв ключи, Пэт спросила:
— С ней все в порядке?
— Да, просто ей надо выспаться.
— Может, я и лягу, но спать не собираюсь, — строптиво заявила Стефани, стараясь сохранять достоинство.
Ник отвел ее попрощаться со своими родственниками, а потом усадил в машину.
Всю дорогу домой она напевала разные песни про любовь, а Ник чертыхался. Когда они приехали, он помог ей вылезти из машины и дойти до крыльца, как будто она была инвалидом.
— А где Дуги?
— У Клайда. Ночует там.
Стефани бросила жакет на стул в кухне, туфли скинула у дверей, а блузку повесила на дверную ручку.
— Может, хватит?
— Что? — Она не понимала, почему он так распыхтелся. Ведь они в доме одни и у них впереди целая ночь.
— Раскидываешь вещи где попало. Иди в спальню.
— Да, сэр, — робко ответила она.
Ник подобрал разбросанные вещи и пошел вслед за Стефани в спальню. Там он положил жакет и блузку на стул, а туфли поставил под него.
— Будет лучше, если я уйду.
— Останься.
— Не могу.
— Пожалуйста. — Если он уйдет, то все испортит.
— В другой раз. Сегодня ты… мы слишком уязвимы.
— Хорошо, — пробурчала она, но заметила, что он сказал «мы».
Стефани стянула с себя юбку и кинула ее туда, где лежали остальные вещи. Ник ловко перехватил ее в воздухе и положил на стул. Стефани одарила его лучезарной, одобрительной улыбкой.
— Стефи, прошу тебя, не надо. Я не знаю, что ты задумала, просто не делай ничего… слышишь?
— А что я делаю? — Стефани села на постель и достала из-под подушки ночную рубашку. Это была не та, ситцевая, а шелковая с кружевами, которую она приобрела в своем же магазине по совету Эми.
— Решила свести меня с ума, — сердито бросил Ник. — Давай ложись, и я уйду. Или тебе надо в ванную?
— Я ведь не Никки, — не могла она удержаться от смеха.
— Будто я этого не знаю. Но Никки воспитанный ребенок.
— А я? — с притворным негодованием бросила она.
— Опасная женщина, вот ты кто. Сейчас же надевай рубашку и ложись.
Больше у нее не было сил дразнить его. Она пошла в ванную, надела новую рубашку, а сверху такой же шелковый пеньюар и вернулась в спальню.
Ник стоял возле постели. Он уже отвернул край одеяла и ждал, чтобы подоткнуть его со всех сторон, когда она ляжет. У него был вид обреченного человека, решившего погибнуть с честью. Стефани тоже стала серьезной.
