Рассказывая об описываемых событиях, необходимо отметить тот факт, что во время проведения «брифинга», осмотра техники и этапа боевой стрельбы все происходящее снимало телевидение США, Франции, Великобритании и других стран-участниц миротворческой операции в Боснии и Герцеговины и не только они. К сожалению, не было только представителей средств массовой информации России.
Сам этап совместной боевой стрельбы, по согласию американской стороны, приобрел характер состязания на точность и время от крытия огня. Мной па местности были назначены 10 наблюдаемых целей, по которым американские и наши артиллеристы должны были подготовить данные для стрельбы боевым снарядом. После доклада о готовности либо по моему выбору, либо представителя американской стороны по любой из 10 целей открывался огонь батареями залпами или одиночными выстрелами. Время открытия огня и оценка точности падения снарядов относительно назначенной цели контролировались с помощью секундомера и средств разведки.
После начала стрельбы по четырем целям контроль показал, что наши артиллеристы открывают огонь на 3-5 с быстрее, чем американцы, наши снаряды ложатся точно по цели, т.е. контроль «ноль», а у американцев снаряды ложатся с систематической ошибкой около 70 м по направлению и в пределах 100 м по дальности. А телевизионщики все снимают и снимают. Видя такое дело, я прекращаю стрельбу, вызываю командира американского артиллерийского полка и говорю ему: «Слушай, дружище! Введи поправку, ты же видишь, что снаряды ложатся не точно, проверь привязку и ориентирование орудий, даю тебе полчаса». Командир полка ушел, я беседую с корреспондентами, отвечаю на их вопросы. Особенно они оживились, когда узнали, что я воевал в Афганистане и в Чечне. Вопросы задавались разные, были среди них и провокационные, но об этом отдельный рассказ.
Дальнейшая стрельба показала, что ничего не изменилось, американские снаряды продолжали попадать все с теми же ошибками. Короче, перестреляли мы их «по всем статьям». Неудобно получается, надо что-то придумать посложнее для нас и проще для них. Иду на риск и предлагаю выполнить огневую задачу в ходе перемещения командно-наблюдательных пунктов батарей. Пришлось долго объяснять американцам, что и как. Оказалось, они такие задачи не отрабатывают вообще, нет у них такого.
В итоге все и все поняли. Я с полковником В. Бурцевым выдвинулся на небольшую высоту в 2-3 км от боевого порядка батарей, выбрал хорошо наблюдаемую цель (роща 200x200 м) и дал команду по выдвижению средств управления батарей для занятия наблюдательного пункта (НП). Командир батареи капитан Алпатов выдвигался на машине управления 1В119, а американцы на «Хаммере». По условиям поставленной мной задачи, управление огнем должно было выполняться с выносного наблюдательного пункта. По прибытии на высоту 1В119 и «Хаммера», я вызвал капитана Алпатова и командира отделения разведки американцев (у американцев на НП находится сержант, а все офицеры, включая командира батареи, на огневой позиции), указал им место, где развернуть НП, показал цель на местности, определил порядок ведения огня – залп батареи, и время пошло!
