А директор склонил голову еще ниже, чуть ли не носом уперся в столешницу, и голос его стал таким глухим и безжизненным, словно раздавался из-под крышки гроба:
- Короче, все у нас с этой девкой было по обоюдному согласию, ну, встретились и разбежались, курортный роман, одним словом. Можете не верить, но я этим никогда не злоупотреблял, только раз в году, когда жена ездила мать проведать в Тихорецк, и всегда все обходилось нормально, без проблем... И я ведь, заметьте, никого не обманывал и не соблазнял, только исключительно добровольно... Ну, знаете, есть такая категория женщин, для которых это просто, и я только с ними... И Машка эта такая же... Опять же, говорю, она выглядела как минимум на двадцать пять, а не на шестнадцать! Глупая к тому же, как пробка... Да она бы до такого и не дотумкала, если бы ее Коромыслова не подучила!
Картина постепенно прояснялась, а ведь начинала Марина с чистого листа и ни на что не рассчитывала!
- Девчонка вас шантажировала? - догадалась она.
Видно, кающийся грешник уловил в Маринином тоне нечто напоминающее сочувствие, потому позволил себе взглянуть на нее, робко и заискивающе.
- Да не сама она, а Коромыслова. Я же вам сказал, что Машка дура непроходимая и, извините, простая и незамысловатая шлюшка, не больше. Она бы до такого недопетрила, точно недопетрила. А Коромыслова, та, видать, была стерва с большим опытом... Она ведь за проживание в пансионате ничего не платила, это я ее в пансионат устроил, когда она мне условие выставила. До того она на частной квартире жила.., вместе с Машкой, там они и снюхались. Ну, попался я ей на удочку, бесплатно поселил здесь, чтобы она помалкивала. Казалось бы, чего еще надо? Так она, оказывается, хотела одна в комнате жить! Приходила еще ругаться. Стерва, вот стерва! - Директор осекся и возбужденно забормотал:
- Только вы не подумайте про меня ничего дурного... Я против нее ничего, я не такой человек, чтобы кого-то... - Он даже замахал руками, будто пытался отогнать от Марины дурные мысли.
Не очень-то ему это удалось, потому что Марина с ходу принялась ревизовать образ Кристины-Валентины, который после разговора с ее сестрой несколько посветлел, а теперь снова начинал меркнуть. Не Валентина, а какой-то двуликий Янус. С одной стороны, несчастная женщина, потерявшая единственную любовь, с другой - заурядная шантажистка. Хотя почему Марина должна вот так сразу верить этому "старому козлу" директору (между прочим, его же собственное выражение!), которому, в свете открывшихся обстоятельств, смерть Кристины-Валентины была очень даже кстати. Причем в любом случае: сама ли она утонула или кто-то ей помог. Кстати, о помощниках: Марина посмотрела на директора повнимательнее.
