- Да ничего не случилось, - ответила она. - Я всего лишь хотела попросить у вас адрес Валентины Коромысловой.
- Коромысловой? Это той, что утонула? - переспросил директор.
- Ну да.
Директор нервно забарабанил пальцами по стеклу на столе:
- А зачем он вам?
- Тут была ее сестра, Полина, и очень хотела со мной поговорить, но мы с ней, к сожалению, разминулись...
- Вот как... - пробормотал директор, открыл несгораемый сейф, достал из него какую-то коробку и стал рыться в ней, видимо, искать ту самую анкету, в которой был записан адрес и прочие данные Валентины Коромысловой. Рылся он довольно долго, и в какой-то момент Марина с удивлением обнаружила, что руки его трясутся. - Что-то никак не найду, - пожаловался он, не поднимая головы.
А Марина вдруг ясно осознала, что на самом деле он просто не хотел находить анкету Валентины Коромысловой! А на память пришел рассказ "гороховой" Вероники: "Он даже от нее закрылся в своем кабинете, а она орала, что выведет его на чистую воду". Марина с благодарностью приняла подсказку от внутреннего суфлера и четко, с чувством, толком, расстановкой, как диктор, докладывающий по телевизору долговременный прогноз погоды, произнесла:
- Павел Николаевич, я все знаю. Директор вздрогнул, дернулся, и коробка с анкетами с грохотом упала на пол. Он посмотрел на разлетевшиеся листки и потерянно спросил:
- Что вы знаете?
- Все, а главное, я знаю, что вас с Валентиной Коромысловой кое-что связывало.
После этих слов несчастный Павел Николаевич рухнул на жалобно скрипнувший под ним стул и снова обхватил свой стерильный череп ладонями, словно пытаясь спрятаться. На столе зазвонил телефон, он нехотя отнял правую руку от головы, поднял трубку, рявкнул: "Я занят!", наморщил лоб и глухо выдавил из себя:
- Я так и думал, я так и думал, что добром это не кончится. Старый козел, решил травку пощипать на воле, козел, козел...
Марина молчала, ожидая, когда он заговорит конкретнее.
И он заговорил, по-прежнему не глядя ей в глаза:
- Ну сами посудите, в чем моя вина? Хотя с вашей, женской, колокольни все, конечно, выглядит по-другому... Откуда же я знал, что она несовершеннолетняя, когда ей на вид все тридцать дашь?! Такая разбитная деваха, всю дорогу "гы-гы-гы" да "га-га-га", с намеками... А-а-а, какие там намеки, когда она напрямую заявляет, мол, давай, парень. Ну не знал я, что она несовершеннолетняя, не знал!
Марина никак не могла взять в толк, о чем речь, а главное, о ком речь. Если о Валентине Коромысловой, то какая же она несовершеннолетняя? Уж той-то точно был тридцатник, причем полный.
