– Так что?…
– Упал, – мрачно обронил Кристиан.
– Угу. Полез за медом, укусила пчела, испугался, упал, а там тебя встретил медведь.
– Молодец, хорошо мыслишь. Для ученого главное – воображение.
– Да что ты говоришь? – Джил вздохнула, совсем как ее мама, когда Джил в детстве возвращалась домой с разбитыми коленками и гордо сдерживала слезы. – Герой-любовник.
– Что ты знаешь о любви, девочка, – тоном записного ловеласа протянул Кристиан.
Джил не догадывалась, насколько сильно его задела. Собственной репликой он только добавил перца на растревоженную рану.
– Ничего, – хмуро и как-то честно отозвалась Джил.
Он встретился с ней взглядом. Хорошая девочка. Юная разбойница с фляжкой виски в кармане, а все равно хорошая. Красивенькая. Колючая. Неженственная. Искренняя.
– Я тоже, – сквозь ком в горле проговорил Кристиан. Усмехнулся криво.
Она захлопала ресницами.
– Ну что ты так смотришь? Впервые видишь?
– Впервые.
Джил осторожно, будто боясь обжечь или обжечься, коснулась пальцами его здоровой щеки. Улыбнулась одними глазами. Села на бревно, потянула его за руку вниз – сядь рядом.
Они не разговаривали, смотрели на огонь. Кристиан думал о том, что сегодня навсегда потерял Луизу. Не потому, что ее забрал другой мужчина, а потому что сам повел себя, как идиот. И по-другому, видимо, не умеет.
А о чем думала Джил, он не знал.
Но то воистину была ночь странных разговоров и великих открытий.
12
Утром в лагере начала было подниматься тревога. Тревожились при виде Кристиана. Версию «упал» никто не принимал всерьез, но неожиданно для самого Кристиана ее поддержала Джил:
– Па, прости меня, я балда, но это я поспорила с мистером Митчеллом, что залезу на дерево быстрее и выше! – опустив голову, но очень твердо проговорила она посреди установившейся тишины.
– Джи-ил… – протяжно вздохнул профессор Хаксли.
– Я признаю, я не должна губить твоих лучших специалистов. Но ты же рад, что это не я упала и расшибла голову? – Глаза Джил сверкнули из-под рваной челки.
На это профессор Хаксли не нашелся, что ответить.
Завтрак прошел за обсуждением техники безопасности и рассказами о том, как кто-то куда-то пошел и там с ним приключилось страшное, потому что он вел себя, как идиот.
Френсис и Луиза переглянулись только один раз. Ей показалось, что он ей подмигнул.
Потом снова потянулись похожие друг на друга дни – воистину затишье перед бурей…
Но вот этот день должен был стать совершенно особенным. Луиза поняла это, даже не успев открыть глаза. Она полежала еще немного, зажмурившись и нежась в теплой постели и в этом сладостном предвкушении. Потом все-таки сделала над собой усилие и открыла глаза. Тонкую ткань палатки силились пронзить насквозь лучики утреннего солнца. На потолке, если можно назвать потолком этот кусок непромокаемой ткани, лежало ослепительно-яркое пятно света. Где-то неподалеку заливалась совершенно дисгармоничными, с точки зрения Луизы, трелями неизвестная птица, судя по голосу, весьма крупная.
