Луиза едва не расплакалась от восторга и какого-то еще смутного чувства… Наверное, благоговения.
Ей хотелось бы провести еще не один час, разглядывая свое сокровище, очерчивая пальцем четкие линии ее лица и тела, но успех теряет половину своей сладости, если его переживать в одиночестве, а потому Луиза осторожно встала и… Нет, не побежала, хотя это вполне соответствовало ее настроению, а медленно пошла, внимательно глядя себе под ноги.
Профессор Хаксли обнаружился неподалеку: он руководил Френсисом, который мощными движениями снимал пласты земли с какого-то места, представляющего, по мнению профессора, особый интерес.
Луиза сияла, как зеркальце, на которое падает солнечный луч, и едва не лопалась от гордости.
– Профессор Хаксли! – позвала она голосом, по которому сразу можно было бы обо всем догадаться.
– Да, Луиза? – Он повернулся к ней и прищурился на солнце.
Френсис тоже оставил свое, вне всяких сомнений, увлекательное занятие и посмотрел на нее вопросительно.
– Посмотрите, что я нашла! – объявила Луиза со всей скромностью, на которую была способна.
Профессор надел очки, которые болтались на цепочке на шее, наклонился.
– А-ах!
Кристиан бы присвистнул. Френсис не издал ни звука. Он молча и жадно вглядывался в статуэтку, и Луизе казалось, что она чувствует, как его взгляд скользит по ее ладони.
– Лу-иза… – От волнения голос профессора дрожал.
Она встревожилась.
– Да?
– Тебе кто-нибудь говорил, что особо ценные находки, которые могут оказаться еще и хрупкими, нельзя трогать?
Луиза обиделась. Она к нему с самым драгоценным, а он…
– Не думаю, что Луиза заслужила выговор, док, – заметил Френсис, не отрываясь от статуэтки.
– А я и не выговариваю. Я… так. Можно мне?
– Конечно. – Луиза отдала ему статуэтку. Неприятный осадок остался.
Уже через двадцать минут все знали, что Луиза Гаррот нашла удивительнейшую вещь, композитную статуэтку работы древних мастеров, вероятно изображавшую какую-то почитаемую богиню, сведения о которой утрачены (по мнению индолога Кристиана Митчелла), и, возможно, эта статуэтка станет центральным экспонатом среди коллекции находок из Мхараджани.
Кристиан выбрал момент, когда Луиза осталась одна, и пружинной походкой подошел к ней. Она взглянула на него с опаской.
– Луиза, прости меня, но ты дура, – в сердцах сказал Кристиан.
– Да это давно всем было понятно. Когда я согласилась выйти за тебя замуж, – огрызнулась она.
– Нет, не в этом дело. Дело в том, что ты могла вернуться в Англию миллионершей, как этот… – Кристиан не нашел нужного слова, но и не сплюнул на землю, что похвально. – А вместо этого… – Он бессильно махнул рукой.
