— Я слышал, что ты составил свое мнение о леди Кристине. Это так?
Тощий монах угрюмо уставился на него.
— Не знаю, о чем ты говоришь, сэр Джон, — сдавленно ответил он.
— Ты считал ее ведьмой, — рявкнул коронер. — Не ты ли так жестоко обошелся с ней?
Игнатий вскочил на ноги, его бледные щеки вдруг вспыхнули.
— Верно, что она была прислужницей того, с раздвоенным копытом, — крикнул он, — но я ничего ей не сделал! Это не в моей власти. Господь сам уладит все такие дела в Судный день.
— А ты уверен, что не вздумал ему помочь? — осведомился Джон, с угрожающей миной склоняясь к монаху. — Где ты был той ночью, когда она пропала?
Игнатий озирался с диким видом, словно ждал появления настоятеля, который спас бы его от этого ангела мщения, хотя сейчас де Вулф больше напоминал прислужника того самого, с раздвоенным копытом.
— Мое мнение о некоторых лицах не заводит меня дальше размышлений и молитв, кронер! Я не прилагал руку к ее смерти. Зачем бы?
Де Вулф припомнил дела в Эксетере несколько месяцев назад, и на ум ему пришла фраза из Вульгаты.
— Разве в Писании не сказано: «Ведьму не оставляй в живых»? — прорычал он.
Игнатий, побледнев, ответил с запинкой:
— В «Книге Исход», верно, но это не в моей власти. За эти годы я распознал много злых духов, дьяволов и ведьм, но не мне уничтожать их.
Дверь напротив открылась, и голос настоятеля окликнул секретаря. Джону не хотелось навлекать на Игнатия неприятности, поскольку его показания могли быть правдивыми, так что он тоже вышел переговорить с Робертом Нортхемом.
— Когда вечером соберутся ваши прежние гости, мне нужно будет срочно поговорить с каждым. Мне предоставили комнату в здании келаря, и я был бы благодарен, если бы ты направлял их ко мне.
Настоятель кивнул и жестом пригласил Джона в свои комнаты, где коронер продолжал расспросы:
— Ходят слухи, что не всех приводил в восторг этот брак. Ты об этом что-нибудь знаешь, настоятель?
Нортхем вздохнул и кончиками пальцев забарабанил по столу.
— Из бесед с ними ты это непременно узнаешь, хотя вытянуть правду из них может оказаться нелегко, — признал он. — Прежде всего, у Роже Бомона есть дочь, Элеонора, от его первой, покойной жены. Она нацелилась на Джордана де Невилля, и ей вовсе не по нраву пришлась королевская воля, требовавшая, чтобы тот женился на Кристине де Гланвилль, — как, подозреваю, и ее отцу и мачехе.
— Из-за потери дохода от ее имения, которое Кристина передала бы супругу? — уточнил Джон.
