— Уилл — нежное создание. Он, правду говоря, мало на что годится. Меня с парнем поставили на другую работу — стену чинить. По мне так и лучше.
— И Адама, однорукого, тоже в погреб не посылали?
— Говорю тебе, мастер Чосер, Адам с нами всего пару дней работал — с тех пор как Саймон захворал. Я его и не знаю совсем — не больше, чем первого Адама.
Джеффри почувствовал, что каменщик беспокоится. Или ему просто надоели бесконечные расспросы? Он, честно говоря, и сам не знал, зачем спрашивает.
— И где же это… э… проклятое место?
— Под комнатой келаря на той стороне галереи.
Келарь заведовал всей монастырской провизией, так что, естественно, в его владениях расположены все кладовые. Джеффри хотел еще поинтересоваться, что именно «рассказывают» о погребе, однако в эту минуту послышался странный шум и появился сам настоятель в сопровождении библиотекаря брата Питера и свиты из других монахов. Они шли быстро и непрестанно оглядывались. Чосер подумал было, не спасаются ли они от погони, но, увидев его и Эндрю, Ричард Дантон свернул к ним.
— Поймали вы его? Или убийца скрылся? — спросил Чосер.
Ничем иным он не мог объяснить напряженной тревоги на лице настоятеля.
— О, он пойман. Или, можно сказать, скрылся, — ответил Дантон. — Он там, на нашем кладбище. И он тоже мертв. Идем, покажу.
Примерно начиная с этого момента Ричард Дантон думал не столько о двух погибших, сколько о том, как скажется все это на положении и репутации обители. Две насильственные смерти, одна за другой. Но, по крайней мере, сухорукому Адаму хватило предусмотрительности умереть на кладбище. Или, скорее, там он был сражен. Или поразил сам себя. Он взобрался на дерево, обвязал конец веревки вокруг шеи, а другой привязал к ветке. После чего свалился с ветки и повис, медленно задыхаясь.
Дантон и Джеффри стояли под дубом, глядя на повешенного. Лицо его страшно исказилось, язык, как палка, торчал из почти беззубого рта. Тело вздрагивало, ноги раскачивались под ветром. В нескольких шагах от них стоял брат Питер, библиотекарь и ризничий. Чосер с удивлением узнал, что в дополнение к прочим обязанностям брат Питер заведует погребениями. При мысли о самоубийстве, святотатственно совершенном на кладбище, монах крестился и бормотал что-то себе под нос. От него не отходил луноликий монашек, носящий титул ревестиариуса.
— Он получил скорое воздаяние, — сказал Джеффри.
— Лучше было бы арестовать его и представить на суд, — возразил настоятель.
