Лоуренс украдкой покосился на рыцаря, но не увидел в его глазах ничего, внушающего угрозу. В те дни убийств и казней по произволу гнусного короля, требовавшего абсолютной верности как причитающейся ему по праву и грабившего всех и каждого в пользу своего развратного любовника Хью ле Диспенсера, люди научились благоразумно придерживать язык.
Лоуренс отвел взгляд от рыцаря, только когда они подошли к телу. Тогда он опустил взгляд на мертвого Пилигрима, лежащего в естественной ложбине.
Саймон нагнулся над краем впадины и заглянул в нее. Грустно было видеть конец столь молодой жизни, а убитому явно не исполнилось и двадцати. Волосы с золотистым отливом, отпущенные по последней моде, раскинулись вокруг головы, подобно лучам солнца. Он будто спал, скрестив руки на груди, и Саймон готов был поверить, что лежащий сейчас вздохнет и поднимется.
Вокруг тела скопилась черная маслянистая вода, темная жижа пропитала его одежду. Саймон видел, как Болдуин протянул руку, чтобы пощупать ткань, а потом понюхал свои пальцы. Кровь вытекла из двух ран, расположенных довольно высоко. Обе могли поразить сердце.
— Ну, вот все и ясно, — заявил коронер после минутного раздумья. — Конечно, мужчина добивался девушки, она ему отказала, а он настаивал. Защищаясь, она заколола его и пустилась бежать. Потрясенная совершенным убийством, бедняжка лишила жизни и себя.
Болдуин, медленно обернувшись, наградил его пристальным взглядом.
— Ты и впрямь полагаешь, видя этого человека, сильного, высокого, во всех отношениях превосходящего девушку, что она могла успеть обнажить клинок и ударить его два раза так быстро, что он не успел защититься? И что дальше: она так раскаивалась в убийстве, совершенном при самозащите, что вернулась к мертвому и приготовила тело, словно для похорон?
— Я предполагаю, что кто-то другой проходил мимо, нашел тело и уложил его таким образом, — надменно пояснил коронер. — Возможно, монах из обители.
— Твоя самоуверенность говорит в полный голос.
— Сэр рыцарь, ты, кажется, не сознаешь, с кем разговариваешь. Я здесь — королевский коронер. У меня большой опыт в подобных делах.
— И сколько же убийств на твоем счету?
Коронер снова скользнул взглядом по телу.
— Достаточно.
— Я не сомневаюсь, что ты часто сталкивался с различными преступлениями, но мы с моим другом Саймоном последние десять лет занимаемся убийствами. Я не оспариваю твоей опытности, но хочу предостеречь: не отвергай слишком поспешно все прочие версии относительно этой злосчастной пары.
