— Это испортит тебе жизнь, Николас. — На ресницах у нее заблестели слезы, перехватило горло. — Когда я рассказала Дэвиду, он посоветовался с родителями, со своим старым учителем и дядей, сэром Ричардом Гревиллем, послом Великобритании в Германии. И все были единодушны: брак со мной сыграет роковую роль в его карьере.
— Ради Бога, они просто куча старой…
— Я не выйду за тебя, — решительно перебила Мэриэл. — И если ты все спокойно взвесишь, то согласишься, что это действительно невозможно.
— Мэриэл! Я знал, кто ты, месяц назад, еще до твоего отъезда с острова.
Она открыла рот.
— Что?
Николас, прищурившись, наблюдал за ней. Лицо его было жестким, спокойным и решительным.
— Один из пожилых членов делегации узнал тебя, — объяснил он.
— Человек из службы безопасности в спортивном зале, — произнесла она глухо.
— Да, Огилви. Судя по всему, ты похожа на своего отца — тот же цвет волос, то же сложение. Ты держишь голову, как отец, и выражением лица напоминаешь его. Огилви не сомневался, что узнал тебя. Но ты не носишь фамилию Френшам. Служба безопасности есть служба безопасности. Они подозрительны до мозга костей и просто из предосторожности проверили твое досье. Оно выдержало самую тщательную проверку, но это Огилви не удовлетворило, и он позвонил в Новую Зеландию. В тот день, когда министр поручил мне пригласить тебя на ужин, мне сообщили, что ты почти наверняка являешься дочерью Френшамов.
— Потому Огилви и остановил нас у лестницы? — В голове возникло еще одно воспоминание. — Пока ты с ним разговаривал, подошел Питер Сандерсон и пытался пригласить меня в ночной клуб. Он знал?
— Нет. Они с Форсайтом старательно прошерстили твое личное дело, прежде чем Огилви связался с Веллингтоном. Тот перезвонил мне и подтвердил, что ты их дочь. Он послал в бар Сьюзен Уотерхаус сообщить это.
— Значит, на меня автоматически падает тень родителей, — с горечью прошептала Мэриэл.
В голосе Николаса послышалось раздражение:
— Согласись, Мэриэл, это действительно выглядело подозрительным. Ты использовала другое имя, никому не сказала, кто ты, и у тебя есть доступ к секретной информации.
— Выходит, склонность к шпионажу передается с генами… Неужели министр решил, что тебе надо пригласить меня на ужин и использовать свою мужскую неотразимость, чтобы все у меня выведать? — Лучше уж усмешка, чем крик агонии!
Колебание было столь мимолетным, что она чуть было не проглядела его, но за эти несколько дней Мэриэл уже достаточно хорошо изучила Николаса.
