Вы представить себе не можете, каких усилий стоило мне подняться с кровати, умыться и впихнуть в себя бутерброд с сыром. Потом я предприняла заранее обреченную на провал Попытку привести себя в порядок.
"Неужели я его до сих пор люблю?" - от этой мысли меня бросило сначала в жар, а потом в холод.
Трясина переживаний затягивала меня все глубже и глубже, и мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы вынырнуть на поверхность. По примеру барона Мюнхгаузена я себя чуть ли не за волосы из этой пучины выдернула, после чего прошлепала к окну, дабы определиться с тем, как сегодня одеваться. Декабрь в этом году был какой-то сумасшедший: то прямо-таки крещенский мороз, то чуть ли не апрельская оттепель. На этот раз градусник показывал восемь градусов мороза. Пожалуй, стоит утеплиться.
Я быстро облачилась в джинсы и толстый самовязаный свитер, перехватила волосы резинкой, предоставив выбившимся из пучка прядям полную свободу, и невольно задержалась перед зеркалом. И посмотрела на себя будто со стороны: глаза чумные, как у наркоманки, бледные щеки, пунцовые губы. Про таких обычно говорят: "В ней что-то есть". Некоторые, правда, при этом добавляют: "Только непонятно что".
Из дома я выскочила взвинченная и злая, громко хлопнув дверью подъезда, чем вызвала неодобрительный взгляд интеллигентной старушки, прогуливающей ухоженную белую болонку, и, бормоча себе под нос проклятия, адресованные все тому же Парамонову, посмевшему нарушить размеренный ход моей жизни, заковыляла к автобусной остановке. Именно заковыляла, как гусыня, потому что идти нормально не было никакой возможности: сплошной гололед - следствие недавней оттепели.
Моей конечной целью был магазин театральных атрибутов, именно там я рассчитывала разжиться кое-какими блестящими пустячками, чтобы замаскировать прорехи на Снегурочкином наряде. От моего дома до этого магазина добираться около часа - сначала на автобусе, потом на метро, - но сегодня дорога грозила отнять у меня больше времени, чем обычно. Только для того, чтобы преодолеть несчастные сто метров до автобусной остановки, мне потребовалось минут пятнадцать, раз пять я едва не растянулась на обледеневшем тротуаре и раз десять помянула недобрым словом соответствующие городские службы. Ну где они, спрашивается, вместе со своей знаменитой солью, от которой воем воют автомобилисты?
Потом я долго ждала нужный мне автобус. Другие подкатывали, а мой, весьма популярный в широких массах, будто сквозь землю провалился. И вот результат: когда пыхтящий и заляпанный по самые окна старенький "Икарус" с заветными циферками за стеклом, одышливо отдуваясь, подкатил к остановке, желающих на нем прокатиться было больше грязи. Я поняла, что мне светит местечко на подножке, да и то в лучшем случае, вздохнула и приняла мужественное решение - добираться до метро пешком.
