Да, Дэйл кормил ее пустыми обещаниями, которые она не могла распознать по своей наивности. Ей хотелось думать, что в свои тридцать два она стала мудрее, чем была в двадцать шесть.
— Благодаря этому опыту я научилась быть осторожной с мужчинами, с которыми встречаюсь. Но это не разубедило меня в необходимости быть преданной любимому всю жизнь. Я хочу этого, Грэй, я и с тобой хочу именно постоянства, а не временного удобства совместной жизни, чтобы потом понять, что на самом деле надо другое, лучшее.
Руки Грэя опустились. Он никогда не чувствовал себя таким растерянным. Мэрайа просила невозможного. Он мог сказать ей то, что она хотела услышать. Но если их отношения и были основаны на чем-то, так это на доверии и честности, и он не хотел примешивать сюда ложь. И никак не мог он сказать ей, что в его планы входит женитьба. Ни на ком. Никогда.
— Я… я не могу, Мэрайа, — прошептал он.
Слезы выступили у нее на глазах, но голову она не опустила.
— Тогда, я думаю, каждому из нас надо поискать себе кого-нибудь еще. — Она прошла мимо него.
Он заметил, как она смахнула слезу. Он не хотел причинять ей боль. Грэй не был в состоянии дать ей то, что она хотела, но и потерять ее он не мог.
— Я не хочу искать другую женщину, Мэрайа.
— Придется, так как я больше не собираюсь поддерживать такие отношения. Я хочу мужа, Грэй, и детей. Ты хочешь детей?
Ее вопрос застиг его врасплох.
— Как я и думала, — устало проговорила она, не дождавшись ответа. Смирение сквозило в ее голосе.
Он провел рукой по подбородку. Ему были ненавистны воспоминания о собственном детстве; воспоминания, причинявшие ему боль, должны были оставаться похороненными глубоко в сознании.
— Я слишком стар, чтобы быть отцом.
Она пристально посмотрела на него. Грэй по ее внимательному взгляду понял, что она видит его насквозь.
— Слишком стар или испуган?
— Что ты хочешь этим сказать? — отозвался он, проклиная про себя ее проницательность.
Она пожала плечами.
— Стать отцом так страшно.
У него вырвался едкий смешок.
— Да, у меня не было достойного примера в детстве, и меня, признаться, не слишком привлекает перспектива стать отцом.
— Понимаю, — печально произнесла она.
С тихим отчаянием он думал, как объяснить эмоции, нахлынувшие из прошлого двадцатилетней давности. Горькие воспоминания об отце, который вымещал на ребенке недовольство жизнью.
Мать, боясь гнева мужа, не защищала своего ребенка от эмоционального и словесного унижения, которому отец постоянно подвергал сына.
