Хью сунул руки в карманы.
— Ясно.
Розмари взглянула ему в лицо и увидела боль, гнев, разочарование.
— Пожалуйста, Хью, ты должен понять, что я права. Это не принесет нам добра, особенно тебе, если ты и вправду любишь меня.
— Может, все-таки позволишь мне самому решать, что хорошо для меня?
— Прости.
Хью перевел дух.
— Черт возьми, женщина! Хватит извиняться! Мне кажется, ты делаешь из мухи слона. Мы всегда были добрыми друзьями, но сейчас это уже не так.
Розмари чуть опять не сказала «прости», но вовремя удержалась.
— Хорошо, Хью. Мы можем продолжать встречаться, но не жди, что я буду высказывать тебе больше симпатии. Ты же знаешь, что я хорошо к тебе отношусь, и так было всегда.
— А я-то думал, что это может перерасти в нечто большее. Уверен, что и ты когда-то так думала.
Это была правда, и Розмари не знала, что сказать. Но тут ей вдруг захотелось больше ничего не говорить, потому что она почувствовала себя опустошенной. Ей хотелось остаться одной, чтобы подумать.
— Ты совершенно прав, Хью, — тихо произнесла она. — Дело в том, что в этой жизни ничто не стоит на месте. Все находится в постоянном движении, что-то становится лучше или хуже, слабее или сильнее. И мои чувства к тебе не растут. Конечно, наша дружба может стать крепче. Но чувства не могут стоять на месте.
Хью тяжело вздохнул.
— Ладно, Розмари, я все понял. Давай больше не будем об этом. Мне бы только хотелось, чтобы я смог… — Внезапно он оборвал себя на полуслове и сусмешкой спросил: — Значит, я больше не смогу поцеловать тебя?
Розмари улыбнулась в ответ, радуясь, что он смог все понять. Естественно, его гордость уязвлена, но Розмари была уверена, что он быстро оправится от этого удара. Она страстно на это надеялась, потому что знала, что никогда не сможет ответить на его чувства.
— Возможно, в будущем ты и сам не захочешь целовать меня, — проговорила она.
Ей не хотелось обижать Хью. Она подавила желание оказаться в одиночестве, потому что это было бы несправедливо по отношению к нему. Разговор не клеился, и, когда они дошли до места, где Розмари оставила машину, Хью не сделал попытки ее удержать.
— Я тебе позвоню, ладно? — спросил он, очевидно смирившись с тем, что Розмари хочет остаться одна.
— Да, и заходи иногда, — ответила она с улыбкой, затем положила руки ему на плечи и поцеловала в щеку.
Хью напрягся, но взял ее руки в свои.
— Спокойной ночи, Розмари, — сдержанным голосом произнес он. — Я позвоню тебе на днях.
