Николь тоже вспомнила те ночи, которые они провели на берегу океана. Внезапно из мира воспоминаний девушка вернулась в реальный мир. Джефферсон, оказывается, более сентиментален, чем представлялось. На душе стало тревожно, похоже, эта ночь заставит ее переоценить свои твердо устоявшиеся убеждения. Она впервые с интересом присматривалась к Питеру, настроенная к грозе детства более благосклонно.
— Хочешь, я поведу машину, — сказала спокойно Николь. — Я знаю, ты измучен.
Мужчина взглянул на нее удивленно:
— У меня все о'кей.
— Тебе, должно быть, больно?
— Я принял аспирин. Ты сможешь повести машину попозже.
— Не думаю, что таблетки помогут при огнестрельном ранении.
Он засмеялся.
— Когда смотришь рекламу, кажется, что этим парням в рекламных роликах аспирин помогает от всего.
— Я этому не то чтобы уж так верю, но я очень внушаема. Могу даже почувствовать какие-нибудь симптомы болезни, когда смотрю рекламу.
— Ой, а я и не знал. Уж я бы сумел убедить тебя во всем, что захотел, и ты бы мне поверила.
— У тебя потрясающий талант представить правдой самый возмутительный обман.
Улыбка почему-то исчезла с его лица.
— Я знаю, — уныло пробормотал Питер.
— Вся твоя жизнь — сплошной обман, не так ли? — с вызовом спросила Николь.
Питер пожал плечами, притворяясь безразличным.
— Очень трудно понять, как человек может жить обманом. — Ее мысли вернулись к Джейку, и его образ, такой, каким она его видела, промелькнул в ее памяти — обаятельный, искренний и чистосердечный мужчина. — К несчастью, лгать сейчас становится все легче. Даже обман так похож на правду, что по-другому можно жить только в мечтах.
Непостижимо, но она была обманута. Ее серьезные, тщательно подготовленные планы найти подходящего супруга не увенчались успехом. Теперь, очутившись так внезапно наедине с другом детства, Николь не строила никаких планов, будущее казалось ей тусклым и беспросветным, как ночь, окружавшая их.
Ночное небо над заливом мало-помалу светлело, когда Николь свернула на дорогу к жилью деда и бабушки. Дом был построен на деревянных сваях и, окруженный верандой, фасадом стоял к воде.
Николь взглянула на Питера, который так и не проснулся, даже когда машина остановилась. Чтобы рассмотреть его лицо, света еще было недостаточно, но она и так понимала: во сне он чувствовал боль. Изможденное тело мужчины словно одеревенело.
Клео выпрыгнула из коробки и забралась на колени Николь, заглядывая в окно с кошачьим любопытством.
