Я студент! Правда, у мамы прибавилось седых волос, папа стал совсем тихим, но это все позади.
А было так. Я вышел из школы без медали. Физик таки сдержал свое слово. Он поставил мне годовую четверку.
Я сказал себе: «Ну и что? Миллионы детей по всей стране не получили медали, они будут сдавать экзамены и пойдут в вузы. Я ничуть не лучше других».
И я пошел поступать на редакционный факультет. Я полагал, что буду хорошим редактором. По секрету скажу, что я давно готовился к поступлению на этот факультет. Когда на уроках я выдавал что-нибудь новенькое, все ахали, а учителя говорили: «Посмотрите на Шифрина, у него голова на плечах». Но голова тут ни при чем. Просто, я читал не школьные нудные учебники, а вузовские. Ну, а с русским языком все было в порядке: учителя давали мне проверять диктанты и сочинения наших учеников. Каюсь, приятелям я ставил четверки и пятерки, даже Рафке Раскину, который писал «карова». Я был очень уверен в себе.
Конкурс в институте был большой — 12 человек на место. Вступительный диктант был «хитрый», и в каждом слове неподготовленный мог сделать от 2 до 5 ошибок. А я наизусть знал эти дурацкие диктанты: «Аполинария Никитична разожгла конфорку и отправилась на галерею…»
Диктант я написал здорово. А потом начались устные экзамены. Я отвечал как пулемет. Я знал все вопросы. Географ спросил: «Где расположено..?»
Я: тр-р-р!
Географ: «Правильно. Идите. Тройка».
Историк спросил: «Назовите мне, пожалуйста…»
Я: тр-тр-тр!
Историк: «Правильно. Идите. Тройка».
Литератор спросил: «Расскажите нам о…»
Я: тр-тр-тр!
Литератор: «Правильно. Идите. Тройка».
Они все поставили мне тройки! Я ходил как сумасшедший. В чем дело? Историк в коридоре мне сказал:
— Ничего не поделаешь. Так надо.
— Кому надо?
Но он уже отошел не оглядываясь. Кажется, я начал понимать.
Они не хотели, чтобы я стал редактором! Они нарочно ставили мне тройки! И они сказали мне, что я не прошел по конкурсу. Я схватил свои документы и сунулся в другие институты. Куда там! Со мной даже не говорили! Я понял, что пропал. В этом году я провалился!
Я печально спускался по институтской лестнице, думая о том, что я, в сущности, очень несчастен. Навстречу мне шел председатель приемной комиссии.
— Что вы нос повесили, юноша?
Я сказал:
— Вы меня не приняли в институт. Что же мне делать?
Он сказал:
— Ну, расстраиваться еще рано. Идите на другой факультет.
