Волна желания на мгновение захлестнула ее, и Пэппе сильно захотелось, отбросив осторожность, словами и ласками открыть свои чувства. Но долг был превыше всего, он не позволял ей расслабляться.
«Хорошо, что Кристофер заинтересован лишь в том, чтобы благополучно доставить меня в Лос-Анджелес. А если и им владеют те же хаотичные эмоции? Неизвестно, что тогда случится со мной».
Если у нее и были сомнения на этот счет, то они развеялись вместе с дуновением прохладного вечернего ветерка, когда, повернувшись, Крис посмотрел на нее таким взглядом, какой она часто видела у других мужчин. Но никогда прежде заинтересованные взгляды не вызывали в ней такой дрожи. Сердце ее забилось так учащенно, что она испугалась, как бы Крис не услышал его стука.
Необыкновенные чувства всколыхнулись в нем, и, когда взгляд его коснулся ее глаз, мягкого кораллового рта, он испытал мучительное желание припасть к этим восхитительным плечам и великолепной груди.
Он резко отвернулся. И вместо того, чтобы обнять ее, спрятал руки в карманы. Правая, сжатая в кулак, нервно крутила монеты. Кристофер кашлянул, копаясь в неразберихе мыслей в поисках чего-нибудь подходящего, что могло бы вернуть их на землю.
Он отчаянно нуждался в ответе только на один вопрос, но задать его не решался. Пусть это сильно беспокоило его, но не станет он рисковать ее положением, чтобы узнать, почему она вышла замуж за этого мафиози.
«Да и какое значение это имеет? — спросил он сам себя и ответил: — Как ни крути, имеет». И от этого ему стало стыдно.
В глубине души надеясь услышать, что она родилась в нормальной семье, он спросил:
— Кто ваши родители?
Голос его прозвучал отрывисто, но Пэппа не обратила на это внимания. Она постаралась не выказывать удивления. Она давно ожидала от него вопроса — либо о себе, то есть Гленде, либо о бывшем муже.
— Мои родители? — Посмотрев на руки, она быстро соображала, что ей ничего не придется выдумывать, и просияла. Опустив некоторые моменты, она сможет рассказать о своей семье и о своем детстве.
И, аккуратно подбирая слова, начала:
— О, о лучших и более любящих родителях и мечтать было нельзя!..
Пока она говорила, Кристофер обнаружил, что внимает каждому ее слову, полностью поглощенный теми картинами, которые рисует его воображение. Он смеялся над проделками веснушчатой девчушки-сорванца, любовался неуклюжей девочкой-подростком, устроившейся на заправочную станцию, где работали одни мужчины.
Пэппа рассказывала так увлеченно только потому, что любила свое детство. Родители были по-настоящему редкими людьми. Смешливые и жизнерадостные, они и детям привили такие же качества. Они были понимающими. И заботливыми. И очень, очень терпеливыми. Они учили ее радоваться простым радостям жизни.
