Кертис завистливо воскликнул:
— Старик, сколько здесь всего! Ты ведь оставишь свет, правда? Мне бы, блин, хватило одной доверху набитой наволочки. И на все три недели.
Митч указал на ящики:
— Все это в основном аппаратура.
— Ну, конечно. Все правильно. Ты же собираешься на частный остров. Одежда необязательна. Ты сможешь ходить голышом, если захочешь! — Кертис наклонился и сказал низким голосом: — Но не забудь солнцезащитный крем. Ты же не хочешь обгореть там? Потому что если начнет оползать, с тобой ни одна баба не пойдет — подумает, что ты прокаженный.
— Слушай, недотепа, тебе что, заняться нечем? — раздраженно спросил Митч. Он, конечно, любил своего друга, но мог выносить его лишь в малых дозах.
— Что? Ну что я такого сказал на этот раз?
— Кертис, проваливай! Мне надо собраться.
Митч взял его за руку и подвел к двери.
— Подбросить до аэропорта завтра?
— Если ты приедешь пораньше. Мой самолет до Майами вылетает в десять.
— Ладно. Нет проблем.
Кертис открыл дверь и прищурился так, что его глаза превратились в узкие щелочки.
— Позволь мне дать тебе один совет, кузнечик. Берегись колдунов вуду. Эти острова кишат ими. На тебя могут навести порчу. И этой порчей может быть любовь.
Он тут же запел какую-то глупую песню про любовь с нелепыми словами и несуразной мелодией. Митч подавил улыбку. Он смотрел, как удаляется огромная фигура приятеля, и подумал, был ли Кертис хоть раз серьезен. Если и был, то за десять лет их знакомства он этого не заметил.
Митч закрыл входную дверь и стал упаковывать фотоаппаратуру. Он уже думал о том, что привезет с острова стопку снимков Гизеллы, которые произведут настоящий фурор. Он понял, что у нее все должно было получиться.
Его охватило волнение. Возможно, потому, что это была самая важная фотосессия в его карьере, но скорее всего он жаждал увидеть Гизеллу. Митч думал о том, как он будет проводить долгие летние дни на островах Флорида-Кис, занимаясь своим любимым делом, да еще и с красивой женщиной, чьи темные зеленые глаза и длинные ноги заставляли быстрее биться его сердце. «Да, следующие две недели должны быть очень интересными. И многообещающими», — мечтательно подумал Митч.
* * *
Гизелла нервно прогуливалась взад и вперед по длинному коридору аэровокзала и то и дело выглядывала из окна.
— Ты не присядешь? Ты заставляешь меня нервничать, — пыхтела Анита. — Он придет. Не волнуйся.
Посмотрев на часы, Гизелла обратила свой взор на очередь пассажиров, проходящих регистрацию на рейс.
