«Она с ним живёт, — сказала девочка. — А он со мной хочет. Она думает, что я его сглазила».
«Я же говорю, вот видишь».
Он спросил: кто такая её тётка? В бакалее торгует, был ответ.
«А он?»
Луша пожала плечами.
«Так, — сказал Бабков. — Значит, ты его сглазила, он плюнул на тетку и начал клеиться к тебе, правильно?»
«Никого я не сглазила. Он у нас в школе не знаю кто. То завхозом был, а теперь военрук».
«Прости, я всё позабыл: это кто ж такой будет? Это раньше было в школе военное дело, а сейчас-то зачем?»
«А если враги нападут!»
«Угу; н-да. Ну, если уж нападут». Он спросил, что же было дальше.
«Ничего. Шла по коридору. Коридор такой в школе бывает, знаешь?»
«Конечно».
«Мне сойти надо», — сказала она.
«Сойти, зачем?»
«Мне поссать надо, не могу больше терпеть».
«Чего же ты молчала?»
Она вышла в тамбур и переминалась там с ноги на ногу.
«Далеко ещё?»
Поезд нёсся вперёд.
«Далеко?» — простонала она.
«Я думаю, минут десять; дотерпишь? Ладно, — пробормотал он, оглядываясь, — стань в угол, только быстро, я не смотрю. А может, ты снова остановишь поезд?..»
Но тут на счастье электричка замедлила ход, это был лесной безлюдный полустанок. Девочка побежала к концу платформы и спрыгнула. Лев Бабков солидно прогуливался взад и вперёд. Двери вагонов закрылись, поезд тронулся.
Погас зелёный огонь светофора, вспыхнул оскаленный красный глаз. С удивлением заметил Бабков, что не только остановка не была предусмотрена расписанием, но, по всему судя, они свернули на другую ветку. Несколько времени спустя вновь мигнуло и передвинулось око светофора. Затрепетали провода. Дальний гром прокатился по рельсам, и медленно, пыхтя, стуча, надвинулся тепловоз, потащились цистерны, платформы, погромыхивали на стыках товарные вагоны с чёрными буквами, с надписями мелом. Девочка стояла поодаль и пальцем считала вагоны. Потом сидели в пустом зале ожидания. Лев Бабков чертил прутиком по каменному полу, Луша болтала валенками. До следующего поезда было добрых полтора часа. Она даже как-то повеселела Это был день прививок, уроки были отменены. «Зачем же ты осталась в школе?»
Она передёрнула плечами: осталась, и всё. Хотела тётку подразнить. Прошла мимо его кабинета, прошла второй раз, он выходит.
«Кто — он?»
«Ну он, ейный. Я иду, а он говорит… Может, походим?»
«Это он так сказал?»
«Да нет же. Может, погуляем, чего сидеть-то».
«У тебя валенки прохудились, куда ты пойдёшь».
«Я говорю, здрасьте, Игорь Степаныч. Зайди, говорит, ко мне, Луша…»
