ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВАЕТСЯ О ТОМ, КАК ПОТЕРЯЛСЯ СЕНЬКА
Мы останавливаемся у пустыря, за голыми кустами шиповника.
Запыхавшийся Сенька прерывисто пищит:
— Ну… ты… даешь!.. Не Пончик… а прямо… крекер… с перцем!
Мне, конечно, приятно слышать комплименты! Но я понимаю, что сейчас не время радоваться собственному геройству. Надо заняться Девочкой. Она выглядит такой несчастной! Как она исхудала! О, Боже! А шерсть! Вся в колтунах! И как ее, бедняжку, трясет?!
— Девочка, тебе плохо?! — спрашиваю я подружку. — Чем тебе помочь?
Девочка смотрит на меня и, наконец, узнает.
— Пон-нчик… — заикаясь, произносит она. — Эт-то ты?
Я прижимаюсь к Девочке, чтобы ей стало теплее. Согревшись, она перестает дрожать.
— Что с тобой стряслось? — спрашиваю я.
— Я не помню… — отвечает Девочка. — Я только помню, что все время спала… А рядом сидел какой-то нищий… А еще я помню, что он колол меня чем-то колючим… и потом я снова спала…
— Этот тип колол вас снотворным, — объясняет Сенька.
Девочка замечает его и испуганно вскрикивает:
— Крыса!..
— Не бойся! — успокаиваю я подружку. — Это Сенька. Он друг. Если бы не он, нам бы пришлось худо!
— Я понимаю! — кивает Девочка и говорит Сеньке. — Вы так ловко цапнули меня за хвост.
— Это я умею? — довольно хмыкает Сенька.
— Спасибо! — Девочка улыбается ему. — Вы меня спасли! Если бы Вы не укусили меня, я бы ни за что не проснулась!
— Клин клином вышибают! — ухмыляется Сенька.
Девочка от всей души виляет хвостом и пытается лизнуть Сеньку в розовый нос:
— Я никогда Вас не забуду!
Сенька смущенно хихикает.
Я радуюсь вместе со всеми, но при этом мне не дает покоя один вопрос: «Почему нищий колол Девочку? И чем он это делал?»
— Да шприцом со снотворным! — шепчет мне на ухо Сенька.
У меня шерсть встает дыбом.
— Вы… вы умеете читать мысли? — поражаюсь я.
— Я много чего умею… — отвечает Сенька.
— Шприцом со снотворным? — повторяю я. — Но для чего?!
— Нищим с собаками больше подают, — объясняет Сенька. — Когда рядом лежит бедненькая собачка, нищему рублики так и сыплются. Вот эти побирушки и давят на людскую жалость. А чтобы собачки тихо себя вели, их усыпляют снотворным.
