— Я-то в Киеве, у сестры пока остановилась… Ой, дочка!.. Ты запиши-ка телефон ее, на всякий случай…
Она достала записную книжку и открыла нужную страницу. Ирина пишет. Софья несколько отстраненно тяжелым взглядом наблюдает за горькой встречей.
— Да, я — у сестры... Но, если честно, даже у родных тяжело быть, когда у тебя ни кола, ни двора, ни копейки своей... Нет, никому мы теперь не нужны!.. — вздыхает баба Паша. — А вы, девчата, напрасно встали в очередь, билетов давно уже нет, я-то взяла себе на завтра... А вам, если срочно нужно ехать, проще без билетов… Забирайтесь в автобус, да и поезжайте... Они нынче тут не шибко строги!.. Народ-то в Полесское теперь каждый день тыщами едет... Вот как оно повернулось!.. Кругом мир, а для нас — война!..
— Спасибо, баб Паш, за совет!.. Мы так и сделаем, — ласково басит Софья.
И они втроем протискиваются к выходу.
Простившись с бабой Пашей, подруги спешат в нужный автобус. Как ни странно, но в него еще можно было забраться, и даже оказалось свободным боковое место подле водителя. Софья, не долго думая, опустилась в это кресло, а Ирину усадила к себе на колени. В это время, уже проверив билеты у сидящих и стоящих пассажиров, к ним протискивается контролер.
— Ваши билеты? — нехотя попросил он.
Ирина растерялась. Но Софья тут же отпарировала:
— А мой билет у мужа!.. Вы, должно быть, уже проверили, вон он — на заднем сидении, машет вам, смотрите!..
Контролер оглянулся на плотно стоящих в проходе пассажиров и, уже сдавшись, лишь для порядка спросил Ирину:
— А ваш билет?..
— Ну, какой билет, командир?.. Что вы?! — перебила его Софья. — Разве не видите?.. Это ведь мой ребенок…
Контролер иронично посмотрел на Ирину, которая была на голову выше подруги, но ничего не сказал. Лишь, покачав головой, поспешил прочь из автобуса.
— А если бы он нас высадил?! — вздохнула Ирина.
— Ну и что?!. Риск — благородное дело!.. Зато теперь мы — на коне, — возбужденно басит Софья.
Водитель уже завел мотор, а в окно снаружи стали отчаянно барабанить. Оглянувшись, подруги увидели подпрыгивающего и размахивающего руками припятского врача психотерапевта, который был к тому же активистом драмкружка, библиофилом, фотолюбителем и еще кем только он ни был в их родном городе.
Ирина высунулась в открытую еще дверь.
— Вячеслав Валерьянович, где вы?.. — старается перекричать гул мотора она.
— Ирина Михайловна, Софья Петровна!.. Дорогие мои!.. Какое счастье, что я заметил вас!.. — кричит тот. — Держите! — Он достает из большой полупустой сумки огромный грейпфрут и с помощью впередистоящих передает Ирине.
