Не зная, чем ей помочь, начал осторожно гладить её волосы. Да и какая может быть помощь? Три нападения за сутки, в которых мы только по невероятному везению остались живы. Тут и у железного человека нервы могут сдать. У меня вон тоже всё внутри заледенело. Был бы женщиной, тоже, поди, рыдал бы в три ручья.
Я чуть посильнее обнял Верону и она податливо прижалась ко мне, будто стараясь спрятаться от всего мира. Ещё немного поплакала, но постепенно всхлипы затихли, она пригрелась и уснула, а я ещё долго лежал, перебирая подробности этого сумасшедшего дня.
Дальнейший путь можно было назвать скучным. Дороги стали заметно лучше, людей больше, и мы теперь ночевали только на постоялых дворах. Только вот дорога через лес не прошла для нас бесследно — мы перестали улыбаться. И бессознательно всё время ждали нападения. За стол садились только вместе, а желающих познакомиться и поговорить встречали такими взглядами, что вокруг нас всё время было пустое пространство. Я выкинул заскорузлую от крови накидку, и внешне стал одним из наёмников. Но следов крови на одежде у меня было гораздо больше, чем у остальных. Люди это видели, чувствовали, и проблем у нас почти не было.
Вот только Верона почему-то стала нервничать всё больше. Постоянно была настороже, внимательно всматривалась в каждого встречного. И чем ближе к столице, тем больше было напряжение, как будто мы ехали не в самый большой и защищённый город, а снова хотели пересечь лес.
Забыв про всякую стеснительность, она хвостиком ходила за мной. За обеденным столом — рядом. Стоило вечером зайти в комнату, как тут же появлялась Верона и устраивалась у стола, на кровати. Но стоило мне лечь, как она тут же пряталась за меня. Мы почти не разговаривали, я никогда не раздевался, не мылся, но Верона с упорством маньяка жалась ко мне, как будто я… ну даже не знаю кто для неё. Засыпали мы по-разному, но просыпались всегда в обнимку. И это начинало меня беспокоить. Всё-таки она женщина, мягкая и приятная. А я вроде как мужчина, пусть и после травмы головы. Достаточно на миг дать слабину, забыться, и последствия могут быть очень даже предсказуемые…
Когда мы добрались до столицы, я сначала решил, что это очередная деревня. Но постепенно дома становились больше, улицы чище, народу больше. Верона указывала дорогу, и мы куда-то ехали, ехали, пока не добрались до красивого особняка с охраной у ворот. Верона сказала несколько слов, и её с поклоном сразу пропустили, да ещё и дали сопровождающего. А вот мы потом несколько часов маялись на улице. И не уехать, и не присесть толком, и солнце палит, и жрать уже охота. И вообще, куда она умотала? Если это её дом, то почему нас не зовут? Если чужой, то какая такая надобность с дороги, немытой, тащиться в гости к весьма уважаемым, судя по дому, хозяевам?
