— Нет, нет, не может быть… — Глеб отшатнулся, замотал головой, не желая видеть, не желая слышать, не желая верить. — Этого не может быть, НЕ МОЖЕТ!
Мир вокруг закрутился бешеной каруселью, образ смазался, потек. Глеб очнулся в кромешной темноте. Нашарил зажигалку, щелкнул колесиком. В свете огонька увидел рядом встревоженное лицо Наты.
— Чего там бормочешь? Кошмары? — Девушка потянулась со сна, включила фонарик, поднесла к часам. — Ничего себе! А что, все еще дрыхнут? Дело к полудню уже!
Ната вскочила, расталкивая бойцов. Те поднимались тяжело, словно после продолжительной гулянки. В каморке стояла одуряющая духота. Отчаянно захотелось наружу.
— Мама родная, голова-то гудит как! — Шаман сел, покачиваясь.
Глеб судорожно зашнуровывал ботинки.
— Надышали за ночь… — Кондор тяжело поднялся. — Нет тяги — нет воздуха. Сплошной углекислый газ. Усек, Звереныш? Собираемся, засиделись мы тут.
Сталкеры зашуршали снаряжением. В общей суматохе никто даже и не обратил внимания на разблокированную дверь. Короб трансформатора валялся в стороне.
— Ксива где?
Лучи фонарей зашарили вдоль бетонных стен, просветив опустевшую коробку помещения.
— Твою ж… налево. Сговорились все, что ли?! — Кондор рванул с плеча пулемет, выскочил в туннель.
Сталкеры двинулись следом. Глеб семенил за наставником, терзаясь нехорошими предчувствиями. Идти стало тяжелее, туннель плавно поднимался вверх. В прямоугольник далекого выхода вливался дневной свет. На фоне серого неба выделялся силуэт сидящего на полу человека. Отряд осторожно подобрался к одинокой фигуре. Ксива неподвижно сидел у стены, повернув голову к выходу. Руки его расслабленно лежали на коленях.
— Подъем, сталкер. — Голос Кондора дрожал. — Я сказал, подъем!
Глеб в ступоре смотрел на окровавленный нож, валявшийся на асфальте. Заметив на запястьях бойца глубокие порезы, мальчик отвернулся.
— Вставай! — Кондора трясло.
— Уймись. — Механик наклонился, стараясь не наступить в лужу загустевшей крови, повернул голову Ксивы.
Остекленевший взгляд. Сомкнутые в ровную линию бескровные губы.
— Кто тебя за язык тянул с этой гранатой? — Шаман осуждающе глянул на командира. — У парня и без того крыша съехала… Все бубнил чего-то ночью, грехи замаливал.
— Да не может того быть, чтобы Ксива на эту чушь повелся! Мы с ним и не в таких передрягах бывали. — Сжимая кулаки, Кондор продолжал сверлить взглядом закоченевшее тело бойца, словно не веря собственным глазам. — Как же так, брат?..
