— Н-да… — протянул Власов. — После восторженных надежд на план Меандрова ваша информация является ложкой дегтя в бочке меда.
— План Меандрова привлекателен, но мы должны не забывать о наступающей реальности.
— Жаль, что в нас все-таки так слаба вера в успех, — со вздохом проговорил Власов.
— Мне нужна ваша официальная санкция на создание центра, а также списки людей, адреса, счета… в общем, все, что нам понадобится для возможной тайной работы после…
Малышкин замолчал, а Власов, кивнув головой, тихо хлопнул рукой по столу.
— Хорошо, — сказал он, выразительно взглянув на Антона. — В течение нескольких дней мы подготовим для вас все материалы и те документы, которые уже сейчас можно убрать в архив для более надежной сохранности.
Антон кивнул. Малышкин по старой советской привычке отдал под козырек и вышел за дверь.
— И ты иди, — приказал Антону Власов.
Он встал из-за стола и направился к выходу.
— И пусть принесут рюмку водки да хлеб с огурцом! — крикнул ему вдогонку генерал.
В середине лета большой внутренний подъем охватил членов штаба, когда они узнали о результатах пропагандистской акции «Скорпион Востока», которая была проведена на Южном фронте Гюнтером д'Алькеном. Суть акции состояла в том, чтобы от имени генерала Власова повсеместно раструбить о существовании действующей Освободительной Армии, которая будет бороться именно против Сталина и большевиков, а не против России. Результаты были ошеломляющими: ежедневно из Красной Армии за линию фронта стали перебегать тысячи бойцов, которые искали генерала Власова.
— А вы говорите, что все закончилось! — воскликнул тогда Власов. — Нет, все еще только начинается!
Вскоре до штаба добрался немолодой приземистый человек в форме восточных войск СС. Его пропустили к Власову. Прищурившись, он осмотрел его с ног до головы и представился:
— Старшина Разумовский.
— С такой фамилией, и старшина? — спросил генерал.
— Потому и добрался до вас, в надежде вернуть фамилию, — с раздражением в голосе ответил он. — И многие, такие как я, до вас добраться пытались, да не добрались. Мы к вам целым штрафным взводом шли, а за нами смершевцы, как псы цепные. Мы вас искали, а нашли полковника Гелленсхоффера. Мы в Русской Армии служить хотели, а определили нас в дивизию СС. Что же это получается, господин генерал? Нету, значит Русской Армии? Обман все? А мыто надеялись на вас, господин генерал. Зачем же тогда вы нужны? Зачем нужен этот ваш штаб? Зачем, если все обречено?
