— Когда Власов был в Риге, я увидел, что его отношение ко мне не изменилось. Вот я и подумал: почему бы нам не использовать это обстоятельство?
— Вы считаете, что можете как-то влиять на него? — спросил Шторер со свойственной ему проницательностью.
— Именно, — ответил Антон. — Я мог бы попытаться поговорить с ним о нецелесообразности вхождения Движения в состав СС. Одно дело, когда на генерала пытаются влиять высокие, так сказать, заинтересованные лица, и совсем другое — мнение простого независимого человека. В истории были случаи, когда подобные мнения изменяли ход событий.
Шторер задумался. Он поднялся из-за стола и подошел к окну, за которым сыпалась первая снежная крупа, и порывистый ветер раскачивал голые ветки деревьев.
— Но в таком случае я должен буду посвятить вас в некоторые тонкости наших планов по поводу Движения, — произнес он, не оборачиваясь, сделав акцент на слове «наших». — Впрочем, может быть, это и необязательно для «независимого», как вы сказали, человека? Как вы считаете? — спросил он, обернувшись.
— Думаю, мне достаточно будет иметь самые общие представления, — ответил Антон.
— Пожалуй, об этом стоит подумать, — согласился Шторер и сел обратно за стол. — Хорошо. Я обсужу ваше предложение с начальством и сообщу вам.
Он дал понять, что Антону пора уходить. Прошла еще неделя, когда Шторер вызвал его и сообщил:
— Руководство поддержало наше предложение, Отто. Готовьтесь — вы едете в Берлин.
И Шторер без лишних прелюдий принялся излагать необходимые инструкции.
— Самое главное, — сказал он, — Власов должен уяснить, что только под эгидой высших офицеров вермахта — он знает этих людей — Русское Освободительное Движение имеет шанс не только превратиться в Освободительную Армию, но и перекинуться на советскую территорию. Он должен уяснить, что именно эти люди в рейхе, которые поняли, что война уже проиграна, являются реальной гарантией того, что, сбросив Сталина, можно установить мир между Германией и новым русским правительством, созданным Власовым. Что же касается СС: Власов должен понять, что эти фанатики никогда не отступят от идеологии фюрера и не пойдут на то, чтобы предоставить суверенитет России, а если и создадут Армию, то будут использовать ее лишь до той поры, пока им это будет выгодно. Мы думаем, что дальше каких-то военных тактических прорывов с помощью РОА дело не пойдет. Собственно, все это уже говорили Власову, но вы изложите ему эти мысли как свои и приведете свои доводы, с позиций простого члена Русского Освободительного Движения.
