«Победа!» — возникло в мыслях слово, которое имело для каждого столь разный смысл. Антон вдруг почувствовал странную необычайную радость, как будто он был еще там, среди советских солдат, и как будто не было в его жизни ни окружения, ни плена, ни РОА. Пытаясь осознать услышанную новость, он не мог отделаться от необычного восторженного чувства, которое, по логике вещей, не должно было к нему относиться. Антон неожиданно ощутил себя на другой стороне земного мира, там, где его на самом деле не было — среди своих соотечественников, с кем он был раньше до войны и на фронте во Второй Ударной армии.
Он в волнении прошёлся по комнате, и взгляд его упал на зеркало. Антон увидел свое лицо и отметил, что не узнает себя. Что последние годы в сознании своем он представлял себя лишь в образе худощавого солдата, таким, каким увидел в маленьком зеркале, когда его впервые привели в штаб окруженной армии генерала Власова.
Антон принялся читать газеты и слушать радио. Одна новость сменялась другой, а он с тревогой думал о Власове и обо всей Добровольческой армии, понимая, какая участь ждет тех его товарищей, кто останется в живых, но о КОНРе не было никаких сообщений.
На третий день Антон не выдержал и вновь отправился к Брюшвейлеру, в надежде узнать от него какие-нибудь новости, но в редакции сказали, что тот уехал в Брюссель и вернется не раньше чем через две недели.
На третий день Антон вновь встретился с Музыкантом. Гайер предложил пообедать и заказал фондю — национальное швейцарское блюдо, состоящее из хлеба и сыра, расплавленного в белом вине.
— Вот ваши документы, — сказал он и передал их Антону. — Паспорт гражданина Швейцарии, на имя Отто фон Берга, и виза в Лилиану.
— Я гражданин Швейцарии? — удивился Антон. — Благодарю вас. Но… я не сообразил сразу… такие документы ведь стоят немалых денег?
— Даже не думайте об этом, — отмахнулся Гайер. — Вот то, что вы передали мне, стоит действительно огромных денег, и потому я в долгу перед вами. Больше того: если мне удастся благодаря этим материалам получить эти деньги, то я обещаю, что не забуду и ваш интерес. Когда вы устроитесь в Лилиане, черкните мне телеграмму и сообщите свой адрес. Я надеюсь, что в будущем у нас с вами будет повод для встречи.
— Вы хотите продать микропленку англо-американцам? — спросил Антон.
— Этого я хотел бы в меньшей степени, — ответил Гайер. — Видите ли, я ученый и когда-то даже работал под руководством академика Бехтерева. Меня всегда интересовали подобные научные проблемы. Кто знает, может быть, на основе этих материалов мне удастся создать научную лабораторию… Потом, когда кончится война… Совсем кончится.
