— Но надеюсь, ты все-таки нашла то, что искала. — Он взял у нее из рук коробку и поставил ее на соседний стул.
— Думаю, что да, — рассеянно ответила она, тут же опять вспомнив о низком вырезе платья.
Он улыбаясь смотрел на нее.
— Если бы я покупал для тебя платье, то выбрал бы либо золотое, либо зеленое, а может быть, сочетание того и другого, чтобы подходило к твоим глазам.
Мэнди удивленно вскинула ресницы. А Стивен, все еще глядя на нее, продолжал:
— Знаешь, твои глаза —: зеленого цвета. Я был не слишком далек от истины в день приезда. Но они постоянно меняются, как море, от зеленого до голубого.
Щеки Мэнди нежно заалели, она избегала смотреть на Стивена, пристальный взгляд которого смущал ее. Каким странным он казался сегодня! Она не могла его понять. Наконец принесли чай с ароматными французскими пирожными. Стивен стал рассказывать о своей машине; оказывается, она будет готова только к девяти часам вечера.
— Итак, у нас с тобой есть целый вечер, — каким-то невыразительным голосом произнес он.
Возможно, перспектива прогулки с ней по Тунису в течение четырех часов кажется ему не слишком заманчивой?
— Мы можем прогуляться в Медину, — предложил он. — Ты не была там — в старом городе?
Она не была там и очень хотела бы побывать, поэтому сразу согласилась. Он поднял со стула коробку с платьем.
— Мы можем оставить ее здесь, в гардеробной.
Они медленно прошлись по прекрасной улице шириной в двести ярдов, разделенной двойным рядом высоких роскошных деревьев, между которыми располагались клумбы с красивыми цветами. Роскошные автомобили сновали по проезжей части, в просторных зеркальных витринах магазинов были выставлены самые соблазнительные вещи. Затем внезапно, без всякого перехода, они оказались в старом городе и как будто сделали шаг назад во времени. Здесь на узких улочках вместо роскошных автомобилей встречались груженые ослы и неуклюжие верблюды, презрительно смотрящие на всех. Рыночная площадь, на которую Выходили все улочки, казалась странно маленькой, но здесь можно было найти любой магазин; их владельцы сидели прямо в дверях, окруженные своими товарами — гончарными и ювелирными изделиями, коврами, водопадами ярких шелков. Люди, заполняющие эти улочки, были в такой же степени живописными: мужчины в полосатых одеждах и развевающихся головных уборах, пожилые женщины в свободных накидках. Молодое поколение, одетое большей частью по-европейски, щеголяло в одеждах ярких расцветок и живописных украшениях.
