— Незачем так орать, — сказал Атлас. — Я тебя прекрасно слышу.
Он был тут, высокий, улыбающийся; он стоял прямо перед Гераклом, блаженно свободный от любого бремени. Геракл почувствовал, как его лицо и шея запылали от зависти.
— Ты принес яблоки? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и хладнокровно.
Атлас полез в карман и вытащил три яблока, все еще сияющих странным светом.
— Я отнесу их Эврисфею вместо тебя, — сказал он.
— И слушать не хочу, парень, — отозвался Геракл. — Ты и так уже сделал достаточно.
— Мне вовсе не трудно, — возразил Атлас.
— Ты же не хочешь сказать, что проделаешь весь этот путь туда и обратно, только чтобы передать кому-то там фруктовую посылку?
— Ну, я подумал, что мог бы заодно навестить дочерей, — признался Атлас.
(«Дерьмо собачье, — подумал Геракл. — Эти девки оставят его у себя навсегда».)
— Ты ведь не устал? — спросил Атлас.
— Устал? Нет, парень, мне тут нравится, смена рода деятельности, ну, ты понимаешь, никаких проблем.
— Вот и ладненько, — сказал довольный Атлас. — Тебе еще что-нибудь нужно, прежде чем я уйду?
Геракл занервничал. Если он сейчас примет неправильное решение, Атлас просто уйдет, и только его и видели. Геракл не мог снять с себя мир без посторонней помощи, зато Атлас вполне мог оставить его тут навсегда.
— Раз уж ты спросил, я бы хотел подушечку на голову — слишком уж давит. Чертова Швейцария.
— А что такое со Швейцарией? — заинтересовался Атлас.
— Горы, парень. Они впились мне в шею под черепом. Это может плохо кончиться.
Атлас был добросердечен по натуре и не хотел видеть, как страдает Геракл. Он порылся в сумке и вытащил большой кусок бараньей шкуры, из которого вполне можно было свернуть подушку. Он склонился над Гераклом и попытался пристроить ее ему на шею.
— Маттерхорн, старик…
— Чего?
— Под Маттерхорн ты ее так просто не засунешь. Слушай, подыми-ка мир на секундочку, а я присобачу ее себе на плечи, тогда у нас все получится. Только не раздави яблоки, я тебя умоляю.
Ничего не подозревающий Атлас кивнул и наклонился, чтобы положить драгоценные яблоки на пол мироздания. Потом, слегка крякнув, он скатил мир с Геракла и взвалил себе на голову.
Геракл быстро подхватил яблоки.
— Устраивайся поудобнее, дружище. Я не вернусь, — сказал он.
На мгновение Атлас потерял дар речи. Внимательно изучив радостный оскал Геракла, он осознал, что его подло обманули. Да, мозгов у Геракла не было, но вот хитрости — хоть отбавляй.
Что ему оставалось делать? Ему захотелось свалить вселенную на Геракла, переломать ему все кости, разбить мироздание вдребезги, взорвать время и заставить историю начаться с начала.
