А Макс умеет всего понемногу. Но я так думаю, он у нас вроде лидера: когда мы все вместе и он — с нами, мы можем все гораздо лучше…
Наверное, я еще не могу все как следует объяснить…
Мы пошли вниз к реке. Там такие комары — это нужно видеть! Но мы, местные, уже привыкли. Кажется, они и кусают нас не так зверски, как приезжих.
Мы остановились поболтать на склоне, откуда отлично виден лес и можно разглядеть; пустынные холмы за лесом.
Был замечательный вечер, по небу плыли красивые облака, и мы с Наташей не принимали участия в беседе, молча глядя, как заходящее солнце просвечивает их своими лучами.
Мы с ней первыми и заметили их.
Они летели на небольшой высоте, задевая верхушки деревьев. Их было пятеро — нам показалось, что они живые. Они двигались вереницей, словно бы играя друг с другом в догонялки.
Макс, что-то увлеченно объяснявший, обернулся и тоже увидел их.
— Потрясающе, — сказал он тихо.
Тут уже их заметили все.
— Класс! Я никогда раньше не видел энэлошек! — восхищенно глядя вверх, крикнул Игорь.
— Я читал, на них нельзя смотреть впрямую, как на сварку, — прошептал Дима, однако так же, как и все, продолжал таращиться в небо.
Они пронеслись над лесом, потом повернули в нашу сторону. Наташа испуганно спряталась за Диму. Но они только сделали круг и исчезли за ближайшим холмом, там, где был городской пустырь.
Мы переглянулись.
— Я был уверен, что что-то произойдет, — спокойно сказал Макс.
ГЛАВА III Про собачье сумасшествие
ИГОРЬ КВАСЦОВ
Отец стал на меня злиться все чаще. Говорит:
«Игорь, этот очкарик нам не ровня, его родители — большие люди, вот он и валяет дурака целыми днями. А ты должен отцу помогать, тебе в его компании делать нечего!»
И заставил разобрать ящик для картошки и собрать в другом углу чулана. Глупость какая-то!
Ну, а что мне оставалось делать? Сын — человек подневольный.
Отец с катушек слетел буквально с первого дня. Как только узнал, что я завел дружбу с Крейцем. Макс — классный товарищ. Над душой у него никто не стоит, квартира вся его, только дед иногда навещает. А так — хоть ночуй. В компьютер поиграть можно, опять-таки.
У Оли родители пьют. Когда ее папаша совсем невменяемый, она теперь у Макса отсиживается.
И вот торчу я дома. Переставил ящик, куда сказано было, — отец подпряг дрова рубить. Нарубил на неделю вперед, предок смилостивился немного, разрешил с Гестом поиграть, но со двора — ни ногой.
Сходил даже в школу, сказал, что я сегодня не приду, дома много работы. Эх, и обозлился же, наверное, на меня наш Германыч!
