Кайл пристально посмотрел на нее и облизал губы.
— О'кей.
Он оглядел кухню, словно пытался понять, что здесь делает.
Мэгги отпивала вино и с умилением наблюдала за его трогательной суетой.
Он шлепнул два бифштекса на чистую кювету и засунул в печь. Туда же затолкал такие две огромные картофелины, каких Мэгги не приходилось еще видеть, и выставил таймер на три минуты.
— Процесс может занять больше чем три минуты, — заметила она.
— Вы думаете? — серьезно спросил он.
Мэгги кивнула, чувствуя, что с каждым мгновением влюбляется в него все сильнее. Она не могла с уверенностью сказать, когда поняла, что любит его; у нее было такое впечатление, что любовь существовала всегда, просто нужен был какой-то толчок. И похоже, роль спускового механизма сыграли две огромные картофелины. Влюбиться из-за двух картофелин! Ну и ну!
— Не забудьте сначала проткнуть их.
Кончиком ножа он сделал аккуратные точные проколы в кожуре картофеля.
Мэгги могла бы одним прыжком перемахнуть через стойку бара и обвить руками его шею, но вместо этого продолжала пить вино.
— У меня уже сделаны салаты. — Кайл достал из холодильника две миски и понес их на стол.
Мэгги вслед ему повернулась на табурете.
Он поднял глаза и перехватил ее взгляд.
— Мы можем съесть салаты, пока будут готовы бифштексы и картошка, — предложил он.
— О'кей. — Она соскользнула с табурета, прихватив со стойки бара его бокал. — Идите сюда. — Ее пальцы слегка коснулись его.
Он вздрогнул, и часть жидкости выплеснулась ему на руку.
— Кайл, успокойтесь, не надо так нервничать.
— Это не нервы. — Прикрыв глаза, он набрал полную грудь воздуха. — Просто чертовски трудно удержаться от того, чтобы не коснуться вас. Но если я хотя бы только прикоснусь, то уже не остановлюсь. Непросто быть хладнокровным и не попытаться овладеть женщиной, когда принимаешь ее у себя в доме.
— Хладнокровия не чувствуется, — сказала она и подняла руки.
Кайл обнял ее прежде, чем ее руки коснулись его плеч.
— Ох, Мэгги, — вздохнул он, крепко держа ее, — вы здесь уже так долго, а я до сих пор не верю, что вы здесь.
Едва их губы соприкоснулись, Мэгги осознала истинное положение дел: Кайл был единственным. Абсолютно единственным. Уникальным.
Уникальный поднял голову и потянул носом:
— Чем это пахнет? Мясо подгорело?
— Подгоревшее мясо так не пахнет.
Дым они заметили одновременно. Кайл кинулся в кухню и открыл печку. Из нее вырвались клубы дыма.
Вонь была ужасная. Он вытащил кювету, но мясо еще даже не побурело.
