Кайла мучили сомнения: с одной стороны, следовало извиниться перед женщинами, но с другой — Митч, возможно, отпустил бы какое-нибудь замечание по поводу столика, некстати оказавшегося на его пути.
— Стало быть, благодарю вас, миссис Джефферсон, что вы приняли меня в вашу школу.
— Занятия будет вести моя внучка, Магнолия.
Магнолия! Какое имя!
Несколько мгновений они не отрываясь смотрели друг на друга, потом Мэгги опустилась на колени и начала собирать печенье.
Он бросился помогать ей, при этом брюки громко затрещали по швам.
— Магнолия, ты хочешь проинформировать мистера Маккормика о расписании его занятий?
— Ах, да, а то мне пора уже возвращаться. — И он закинул в рот печенинку.
Мистеру Митчеллу Маккормику явно доставил удовольствие статус приватного ученика.
Мисс Мэгги Джефферсон это удовольствия не доставило. Она видела блеск в его глазах: этому человеку нравилось делать посмешище из нее и ее семьи. Однако ей не составит труда быстро положить этому конец!
Джефферсонвиль считал женщин семейства Джефферсон эксцентричными, старомодными гордячками. Но это была семья Мэгги, и она ее любила. Тот, кто устраивал себе развлечение, подсмеиваясь над ними, заслуживал самого строгого, какое только существует, обхождения.
Она обдумывала, что скажет ему, как только уведет от опрокинутого чайного стола. Выйдя в просторный холл старого дома, она резко повернулась, при этом широкая цветастая юбка волной взметнулась вокруг ее ног.
— Мистер Маккормик…
— Зовите меня Митч. А я буду звать вас Магнолия, а?
— Можете называть меня мисс Джефферсон.
Он остановился перед ней:
— О, но я предпочитаю Магнолию.
— А я предпочитаю Мэгги. — Она старалась оставаться на одном месте, чтобы не начался опять их танец с ее отступлением шаг за шагом.
— Ладно. Мэгги. — Он примирительно улыбнулся.
Мэгги ответила ему прямым ясным взглядом.
— Это не развлечение, это работа, — сказала она спокойно. — Но я подозреваю, что вы это уже поняли. Не так ли?
Его широкая ухмылка увяла, блеск в глазах погас.
— Я извиняюсь, мисс Джефферсон.
Похоже, он раскаивался. И выглядело это весьма трогательно.
Мэгги всегда была склонна верить раскаянию. Может быть, она составила себе неправильное мнение о нем?
— Называйте меня Мэгги, — предложила она со слабой улыбкой, сознавая, что бабушка была бы недовольна такой фамильярностью.
— Мэгги. — Он сунул руки в карманы и склонил голову набок, рассматривая ее сквозь очки в черной оправе. — А я уже просил вас называть меня Митч. Не знаю только, будете ли, — буркнул он.
