— Угу. — Она вздохнула и погладила его.
— Go sábhála Dia sinn.
Она зашевелилась и подняла голову.
— Что?
— Спаси нас Бог, — еле слышно перевел он и подумал: спаси меня Бог.
Утро принесло солнечный свет в окнах и мужские голоса из-за перегородок. Дорожные рабочие готовились к трудовому дню.
Джаред открыл один заспанный глаз, посмотрел и закрыл его снова.
Энни взъерошила ему волосы, улыбнулась и выскочила из постели.
— Вставай, соня. Пора ехать.
— Иди сюда, — застонал Джаред.
Энни помотала головой. Искушение слишком велико, но она не поддастся. Нужно поддерживать равновесие.
Она нашла место Джареду в своей жизни: он снова ее друг, и она намерена сохранять эти отношения. Постель не входит в ее планы.
Джаред еще раз с надеждой посмотрел на нее, но, когда она усмехнулась и направилась в ванную, вздохнул и тоже поднялся.
Он даже заставил себя улыбнуться, пока они пили кофе. А когда выехал на дорогу — уже бодро насвистывал.
— Ты в хорошем настроении, — заметила Энни.
— Прекрасное утро, и я провел ночь с прекрасной женщиной.
Энни вспыхнула, но не стала возражать и замурлыкала мелодию, которую он насвистывал. Даже фургон Винни словно заразился их настроением и весело гремел и трясся на дороге.
Дейтон и Колумбус, Зейнсвилл и Питтсбург остались позади, за разговором время прошло незаметно. И Энни поняла, как сильно скучала по Джареду.
Ни у кого больше не хватало терпения обсуждать в Центральном парке сонеты Шекспира или спорить о киноверсии знаменитой пьесы. Никто другой не стал бы анализировать костюмы в «Генрихе IV», никто другой не читал новую пьесу Дэвида Мамета, а тем более не мог высказать собственное мнение о ней.
Она улыбалась, чувствуя, что вернулась к жизни, словно нашла потерянную часть себя, словно ей пришили отрезанную конечность.
Они старались не испортить своих новых и таких еще хрупких отношений. Энни не высказывалась насчет Рейда Маккалоу, не упоминала о своей семье, которую в прежние времена они видели очень редко, и о его семье, которую видели слишком часто.
Джаред тоже не касался скользких тем. Он не говорил ни о Голливуде, ни о Малибу, ни о своем следующем фильме. И уж точно — ни слова о женитьбе.
Вместо этого они обсудили положение на Среднем Востоке, гласность в России, проблему смертной казни, жизнь в Нью-Йорке.
Они пересекли Пенсильванию, оставили позади Гаррисберг и по 78-му шоссе направились к границе штата Нью-Джерси.
Джаред спросил Энни о соседях по дому, где они вместе жили.
