И все трое опять дружно заржали.
Сьюзен скривилась от ужаса и страха.
Перес подошел к ней совсем близко, почти касаясь ее своим толстым животом и тяжело дыша. У Сьюзен сердце ушло в пятки, на глаза навернулись слезы от унижения, и она отшатнулась…
Неужели они сделают с ней это? А Сьюзен-то была уверена, уезжая из Бостона, что все худшее в ее жизни уже позади.
Перес грубо схватил в охапку упиравшуюся девушку и насильно поцеловал.
О, как бы она хотела убить его!
Сьюзен изо всех сил вцепилась ногтями Пересу в лицо, царапаясь и плача. Ее плечо пронзила острая боль, но эта боль была ничто в сравнении с той радостью, которую она испытала, увидев кровь на лице этого подонка.
— А-аа! — взвизгнул Перес и схватился рукою за окровавленную щеку: — Так она еще и дикарка, амигос?
Сьюзен плюнула прямо ему в лицо:
— Уйди от меня, ты, кусок дерь…
Перес с размаху ударил ее с такой силой, что у Сьюзен пошли круги перед глазами.
Сьюзен пронзительно вскрикнула. Почувствовав на губах вкус крови, она впала в безумную ярость и саданула негодяя коленкой в пах.
Панчо согнулся и провыл какие-то проклятья.
Его дружки, не обращая внимания на Переса, набросились на Сьюзен — как две голодные собаки на затравленного кролика. Они сорвали с нее остатки нижней рубашки и швырнули Сьюзен на землю.
Сильно ударившись головой о камень, Сьюзен прикусила нижнюю губу, но не заплакала. Впадать в истерику сейчас было никак нельзя, и падать в обморок тоже — только трезвый рассудок мог спасти ее в данной ситуации. Победа над Пересом придала ей уверенности.
Уродливый упал рядом с ней на колени. По его мерзкому лицу тек пот.
Молодой стоял рядом, приговаривая:
— Давай скорее! Не забывай, я тоже жду своей очереди.
Урод с силой раздвинул Сьюзен ноги, воя в предвкушении удовольствия.
Она пронзительно завизжала:
— Нет! Оставьте меня!
Она уже протянула было руку, чтобы впиться ему в лицо, но негодяй увернулся и причмокнул: кажется, сопротивление Сьюзен лишь еще больше возбуждало его.
Вдруг Сьюзен почувствовала, что теряет сознание. «О, Боже, дай мне силы! Если я упаду сейчас в обморок, он точно изнасилует меня!»
И тут она вспомнила о ноже.
Он лежал всего лишь в нескольких футах от нее. Но как же его схватить? О, Господи, негодяй уже расстегивал штаны, и вот он уже в полубезумии накинулся на нее, ощупывая, мыча… Сьюзен протянула руку и сжала рукоятку ножа.
Урод принялся стягивать с нее панталоны. Но Сьюзен уже занесла над ним нож, в решимости пронзить сердце сначала ему, а потом себе: она понимала, что иначе ее растерзают двое других…
